О ПАРАЗИТИЗМЕ, ВООБЩЕ И В ЧАСТНОСТИ, И НЕ ТОЛЬКО

ГЛАВНАЯ Содержание: 1. Принцип рождения сущего 2. До появления гомо сапиенс и после 3. Критерии и действительность 4. Паразиты "в законе" 5. Проблески социальной справедливости 6. По Марксу и не совсем 7. Отклонения от идеала 8. Рецепты справедливости 9. Советские паразиты 10. Что меняется на свете 11. Кому положено 12. Худший вариант 13. Многозначное явление 14. В сфере духовной

Прежде всего - что это такое? Спросите у любого гражданина, гражданки - и в ответ услышите - каких или кого считает таковыми - паразитами. Другое дело - насколько в каждом случае субъективно и обоснованно. Моя же задача - расширив рамки этого явления, как обозначившегося со времени возникновения живого на планете, углубиться в различные аспекты и частности его воплощения.

Но, должно быть, точное и неоднозначное определение понятия паразитизма могут дать различные словари. Начнём с "Толкового словаря живаго великорусского языка" Владимира Даля. "Паразитъ греч. (то есть из греческого языка) паразитное растение, тунеядъ, чужеядное, живущее соками других растений; паразиты также чужеяды, живущие на (или въ) другихъ животных ". И всё. Слово это ещё не вошло в XIX веке в "живой великорусский язык", а употреблялось лишь в специальной терминологии биологов, зоологов по отношению к некоторым представителям флоры, фауны, в том числе микроорганизмам.

Но уже словарь русского языка 1959 года, изданный под эгидой Академии наук СССР толкует расширительно слово "ПАРАЗИТ. 1. Биологическое. Растение или животное, живущее на поверхности или внутри другого организма и питающееся за счёт последнего. 2. Тот, кто живёт чужим трудом, тунеядец. 3. Употребляется как бранное слово". В последнем значении - например, когда раздраженная жена бросает мужу: У, паразит!.. - это не обязательно значит, что он, скажем, не зарабатывает на жизнь или живёт за её счёт, - просто и это слово в новое время вошло в серию некоторой части нормативной лексики. В том же словаре девять производных от этого слова, в том числе "Паразитство" - поведение паразита, паразитический образ жизни" - с пометкой "устарелое", наверное употребительное на рубеже ХХ века и затем вышедшее из употребления, язык - живой организм.

Принцип рождения сущего

И слово "сущий" в наше время закрепилось в языке не так, как в эпоху Пушкина ("И назовёт меня всяк сущий в ней язык"), но скорей в выражениях "сущая правда" или "сущий вздор". Однако словарь, современный, указывает и "в значении того, что имеет бытие, что существует - сущее", но с уточнением: "книжное, устарелое, философское". Будем считать, что такого уточнения не заметили. И к "сущему" причислим всё в диапазоне от протона до галактики, от вируса до нас с вами. Вспомним усвоенное со школьной скамьи: как материя организуется в более или менее сложные структуры. Элементарные частицы - в атомы, атомы - в молекулы, совокупность элементарных частиц и атомов - в звёзды, звёзды - в галактики. Таковы законы природы, заметим, для всего, что условно относится к неодушевленному, точнее - к тому, в чём отсутствуют признаки живого, то есть способного повторяться в последующих поколениях.

Таким образом, к живому причисляются все сотни тысяч видов растений, животных, микроорганизмов. Кроме воспроизводства себе подобных характерная особенность живых существ - материальный, энергетический, добавим информационный обмен с окружающей средой. С целью - получения, лучше сказать, извлечения комплекса необходимого для жизнедеятельности особи и продолжения рода. И тут главное - если в неограниченном мире, скажем, гранит или асбест, песок или мрамор, золотой самородок или алмаз - образуются силой сложившихся условий, обстоятельств, то живое извлекает нужное каждому виду выборочно - определённые атомы, молекулы, солнечные лучи. Все эти азбучные истины повторены для того, чтобы обозначились сокровенные истоки явления паразитизма.

Уже простейшие из так называемого первичного бульона, залившего сушу миллиарды лет назад, выбирают синтезированные природой молекулы воды, подходящие органические соединения, различные соли. Следует отметить, что по ходу эволюционного процесса отдаётся предпочтение всё более подготовленным для усвоения организмом питательных компонентов. Воцарились на свете травоядные, и всевозможная растительная пища составила их рацион, и доныне саранче или овце этого достаточно. И будет ли натяжкой утверждать, что эти существа паразитируют на земной флоре? Впрочем, так ли беспристрастен, скажем, по отношению к полчищам той же саранчи - земледелец, глядя на опустошенные поля пшеницы и кукурузы?

А когда волк утащит овцу? Зверь уже не может пастись на травке - он из породы плотоядных. Ну, к зачинателям пользования чужой плотью можно отнести микроорганизмы, особенно с эпитетом болезнетворные - и для животных, и для растений. А кто кого съест - и не уследишь: паук - муху, ворона - паука, коршун - ворону, а павшего коршуна - шакал… Кстати, известны насекомоядные растения - ухитряются заманить и переварить какую-то мошкару. И без обиняков паразитами биологи именуют те растения, вроде омелы, что пристраиваются к другим и, что называется, пьют соки. Всё подобное происходило и происходит естественно - каждый вид живого занимает свою экологическую нишу, позволяющую удерживать свой род на Земле без риска исчезнуть даже из Красной книги. Особенно, если в этом повинен человек, человечество, и тут в отношении последних термин "паразитизм" по-моему может быть применим, но об этом - особо.

До появления гомо сапиенс и после

Энтомологи, зоологи достаточно подробно изучили формы жизни ряда сообществ насекомых, животных, взаимоотношения между различными группами особей и отдельными в этих сообществах - ульях, муравейниках, стадах, стаях, семьях, в разных ситуациях. Можно ли категорически утверждать, что в таких разнообразных одновидовых популяциях нет места паразитизму? Здесь самое время представить наше понимание, расшифровку этого термина и этого явления с экстраполяцией на род человеческий. Оставляем в стороне огромную сферу науки паразитологии, в свою очередь, подразделяющуюся на изучающую зоопаразитов, фитопаразитов, экдо и эндопаразитов. Достаточно сказать, что на свете насчитывается около 4000 видов паразитоформных клещей. Можно лишь констатировать, что в ходе эволюции живого на Земле на протяжении многих миллионов лет все эти виды, начиная от микроорганизмов, закрепились в своей экологической нише, и, несмотря на доставляемые "хозяевам" неудобства, чтоб не сказать больше, как правило, не прекращают свое существование в том же качестве, впрочем, как и различные "хозяева", попадающие в "Красную книгу" по другим причинам.

Но совсем иные критерии в локальных сообществах животных одного вида, когда главный приоритет - продолжение рода при возможном благополучии отдельных особей. Опять-таки эволюция отработала оптимальные алгоритмы жизни по принципу необходимого и достаточного. При этом чётко определялась роль каждой особи. Это достаточно прозрачно демонстрирует бытие пчелиного улья. Особь, можно сказать, с рождения знает - чем ей надлежит заниматься - строить соты, летать за нектаром из цветов для выработки мёда, охранять входы в улей, не пропускать чужих, ублажать и потчевать матку. А как же трутни? Вероятно, поначалу это слово в русском языке, как свидетельствует словарь Даля, относилось только к определённым субъектам: "Трутень - лентяй, дармоед, тунеяд, бездельный шатун, прихлебатель, живущий без дела за чужой счёт". Хорошо запомним эти ёмкие определения, но далее в том же словаре: "трутень в пчелах" - потенциальный оплодотворитель будущей матки. Таковых множество в улье, видимо неспроста по-эволюционному - в гарантировании надёжного потомства природа допускает перебор. Но - как только дело сделано - наступает час беспощадного избиения, изничтожения всех до одного трутней - эти паразиты уже ни к чему. Следует отметить, что и невзначай появившиеся две матки - также слишком, и в смертельной схватке между ними выявляется - какая из них остаётся "царицей".

Как показал Реми Шовен в книге " От пчелы до гориллы" - у животных общественных, стоящих на более высоких ступенях эволюции, образуется иерархия особей, от "альфа" - вожака - до "омеги" - последняя буква греческого алфавита, - которой добыча и всё прочее достаются в последнюю очередь. Такие структуры наблюдатели или экспериментаторы обнаруживают, например, у разных пород обезьян, волков, крыс. Характерно, и это запомним, - о нобелевском лауреате Конраде Лоренце в энциклопедии отмечается: "Лоренц в некоторых трудах распространил биологические закономерности поведения животных на человеческое общество".

По-видимому с появлением вида гомо на планете, в больших или меньших по численности единых племенах господствовал тот же биологический принцип - иерархичности, распределение, так сказать, прав и обязанностей - отчасти по половому признаку - не будем останавливаться на эпохе матриархата, становлении земледелия и скотоводства; надо полагать, что тогда подрастающее и ещё нетрудоспособное поколение было окружено достаточной заботой, а беспомощным старикам, больным, раненным при возможных проблесках сочувствия приходилось, что называется, несладко.

Неравномерная поступь цивилизации привела к образованию государств, расслоению общества по классам - новорожденный уже: или в царской династии или в рабском состоянии. Формировались управленческие и охранные структуры, особое положение завоевали жрецы-посредники между божествами, от которых вроде бы зависело благополучие простых смертных. Обо всём этом - горы книг, но нас интересует один аспект - явление паразитизма применительно к человеческим взаимоотношениям.

В этом смысле об истоках и проявлениях паразитизма в античную эпоху повествуется в соответствующей статье энциклопедии дореволюционной Брокгауза и Ефрона. И вот что говорится: "Паразиты у греков первоначально составляли гражданскую и религиозную группу лиц, пользовавшихся от государства правом участия в общественном столе. В противоположность тем, кто официально пользовался этим правом, паразиты приглашались со времен Солона как гости - в ограниченном числе (понятно - слишком много находилось желающих пожрать, что называется, "на дурничку"). По установлению общественных обедов (видимо своего рода благотворительные бесплатные столовые) в качестве паразитов допускались к общественному столу писцы и помощники магистратов (наверное, как малооплачиваемые, малоимущие). Религиозные паразиты были служителями в храмах, помогавшими жрецам при жертвоприношениях и принимавшие участие в религиозных пирах. Гражданские паразиты выбирались по домам, религиозные назначались жрецами".

По аналогии с современным выражением "вор в законе", который ни при каких условиях, в лагере, "на зоне" не должен обременять себя какой бы то ни было работой, в античные времена паразиты, можно сказать, были "в законе", то есть пользовались определенными благами в рамках действующих тогда негласных законов, традиций, подобно тому, позволю себе заметить, как ныне некоторые категории малоимущих граждан пользуются скромными льготами, но, опять же заметим, строго регламентированными. Но тут-то как раз наметилось то, что выделяло и общественное устройство гомо сапиенс, и отдельных индивидов от тех, кого принято именовать "братьями меньшими" - животных. Но - уже не совсем тех, которые были приручены человеком, сделались домашними.

Объяснимся насчёт последних. С каждым, можно сказать, заключался отдельный договор - двусторонние права и обязанности. Ты, овца или коза, отныне станешь спокойно в компании своих сородичей пастись на лугах под защитой людей и собак, не опасаясь хищников; а в непогоду и бескормицу всё равно в хлеву не пропадёшь. А твоё дело - рожать ягнят или козлят, давать молоко и шерсть. И, слава Богу, не хватишься - куда исчезли твои товарки, и не ведаешь, какая участь рано или поздно уготована тебе самой. Нетрудно сообразить, каковы были изначально обязанности собаки как помощника в охоте и сторожа, а также лошади, осла, верблюда, слона в качестве транспорта и рабочей силы. Аналогичный договору с овцами и козами заключался договор с коровой, свиньей, представителями пернатых. Из насекомых в том же амплуа оказались пчелы и шелкопряды тутовые.

Особое положение смогла занять кошка. Дело в том, что земледелие оказалось благом не только для человека, обеспечивающего себя надёжным запасом растительной пищи наряду с домашним скотом - "живыми консервами", но и привлекло грызунов, мышей, в частности, к неограниченным запасам зерна в закромах, и попробуй самому бороться с этими пронырливыми и неуловимыми тварями. Кстати, возможность более легкой поживы при человеческом жилье привлекла сюда, например, и крыс, и тараканов, постельных клопов и блох - в этом плане эти существа также могут быть причислены к паразитам при "хозяине" - человеке, и отчаянные усилия избавиться от них не всегда успешны.

Так вот, кошка поначалу, так сказать, подрядилась, кажется, в Египте впервые охранять закрома с зерном от мышей, и доказала в этом свой профессионализм. Но людям понравилось держать подобного мини-льва в доме, занятную зверушку с непонятным нравом, - удостоена была даже принять обличье одного из божеств. И в дальнейшем, и не исполняя прямых обязанностей - как в басне Крылова, "стеречи съестное от мышей", во множестве домов во всём мире отнюдь не считалось таким уж нахлебником, тунеядцем, паразитом. Но и, похоже, домашние собаки в наш век в большинстве лишь относительно сторожа или сопровождающие охотников.

А у людей выходило по-другому - с правами и обязанностями каждого в отдельности. Потомки библейского Адама наловчились так или иначе обходить суровое напутствие при изгнании из рая: "В поте лица твоего будешь есть хлеб. Доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят…" - не все, далеко не все, но какая-то часть - в историческое время, и позже, попробуем обстоятельнее разобраться - кому и почему это удавалось. В частности тем, кто в античную эпоху представлял немалую группу паразитов. С ускоренным нарастанием интеллектуальной и этической составляющих общественных групп особое внимание уделялось воспитанию подрастающего поколения, заслуженно вознаграждался жизненный опыт ставших нетрудоспособными стариков, стабильно обеспечивались по иерархии управленцы, воины, разного рода священнослужители.

А от паразитов пользы никакой, и добро бы это были калеки, больные, престарелые - сплошь и рядом бездельники, предпочитающие такой паразитический образ жизни. Народ это видел, понимал, и не удивительно, что образ паразита и само это слово с некоторых пор сделалось нарицательным. Такой персонаж фигурировал в древнегреческих комедиях - впервые то ли у автора Алексида, то ли у Эпирхара. Главные черты такого персонажа, - как сказано в энциклопедии, - "назойливость, льстивость, жадность, стремление угоститься за чужой счёт". И, в общем, достаточно снисходительно принимая такое, должно быть, удовлетворяя тем самым свойственное человеку, желанное явно или скрыто ощущение своего превосходства над другим, требовали, что называется, хоть какой-то отдачи. И часть паразитов, вероятно, способных к этому, исполняла роль шутов, что смешат публику. Не полагаясь на свою память, эти, можно сказать, паразиты-профессионалы хранили записные книжки с дежурными остротами и анекдотами.

Паразит при господине не брезговал оказывать любые услуги - лишь бы не лишаться милости покровителя, именно такие черты этого типа выпячены в комедиях Ксенофонта и Плавта. И всяческие унижения воспринимались как должное, о чём поведали уже римские писатели Ювенал и Лукиан. Думается, недалеко ушли подобные типажи приживал в пьесах Александра Островского - это уже XIX век. И в сущности сходные никчемные проныры неплохо пристраиваются вплоть до наших дней. Однако - если бы только этим, относительно невинным, ограничивался феномен паразитизма в человечестве…

Критерии и действительность

Как указывалось выше, эволюционный принцип необходимого и достаточного для выживания данного вида живых существ, в частности, животных сообществ, предполагал максимально возможное соблюдение каждой особью этого принципа - вплоть до самопожертвования. И всё это программировалось и регулировалось - и в настоящем времени - весьма жесткими, отработанными рядом поколений, генетическими кодами. Исходя из этого, о паразитизме внутривидовом до вида гомо, а, может, гомо сапиенс не могло быть и речи. Однако у так называемых высших животных, скажем, обезьян, категории прав и обязанностей в известной мере разнообразятся.

Цитируем "Жизнь животных", уже советское издание, том 6. О гамадрилах. "Держатся гамадрилы на склонах скалистых гор, иногда крупными стадами в 80-100 особей. Такие сообщества павианов характеризуются ярко выраженной иерархией. Каждая группа состоит из взрослых особей, подростков и детёнышей. Отношения между членами стада основываются на господстве и подчинении. Господствующее положение занимает сильный взрослый самец, который своё право вожака нередко завоевывает в драке. Вожак оберегает стадо от рассеивания, следит за порядком, разнимает дерущихся. Как правило, он первым замечает опасность и особым криком оповещает об этом остальных. В его гареме имеется несколько самок, из которых выделяются им более любимые фаворитки. Самка с новорожденным и детёныши также занимают привилегированное положение. Хуже всех в стаде приходится подросткам и старым самкам. Иногда подчиненные почти половозрелые самцы локализуются на периферии группы… Просыпаются павианы гамадрилы на восходе солнца и начинают активную жизнь в поисках пищи и развлечений… Павианы всеядны: питаются сочными плодами, молодыми побегами растений, кореньями, ящерицами, насекомыми, яйцами птиц, а иногда едят и самих птиц; совершают набеги и на поля, сады и огороды, принося им большое разорение". В этом смысле, можно считать также паразитируют на выращиваемом благодаря трудам человека.

Для меня несомненно, что у обезьян, пусть не всех пород, видов, по крайней мере, общий предок, и, если судить хотя бы по образу жизни павианов, гамадрилов, кое-что, характерное для них, роднит с ними нашего брата. Вместе с тем, есть и кардинальное различие, не столько в конституции, наличии волосяного покрова и отсутствии хвоста, сколько в психике и том, что из этого различия следует. Прежде всего, произошло осознание своего обособленного Я, его личной неповторимости, неизбежности смерти, понятно, неравномерно по ходу эволюции гомо, гомо сапиенс в истории - в различных этнических сообществах. И в каждом случае естественно устанавливался баланс между традиционным образом жизни данного человеческого сообщества, писаными и неписаными законами - чему должен следовать и подчиняться индивид, в большей или меньшей степени в соответствии со своим статусом с рождения, характером, способностями, и - стремлением этого индивида, говоря в общем, к возможному личному благополучию, опять-таки со своими частными приоритетами.

Формировались и общественные структуры, набирающие силу по мере образования единых государств и их взаимоотношений с соседними. Жреческое сословие в Древнем Египте, сети чиновников в Китае минувших веков, варны в Индии - пусть формирования разнохарактерные, но главное - человек с рождения или волею судеб, входящий в ту или иную структуру, уже поневоле подчинялся установленной субординации, твёрдо усваивал свои права и обязанности. И выстраивалась незыблемая веками иерархия от фараона, императора, царя до последнего раба. Беглое напоминание об этом, общеизвестном - подступ к рассмотрению искажаемого человеком, как видом, уже гомо сапиенс - того внутривидового баланса у так называемых "братьев меньших", который генетически регламентировал соотношение вклада особи в благосостояние, жизнестойкость своего животного сообщества и - достающегося ему, так сказать, лично от этих благ.

Да, в естественных условиях принципы эволюции воплощаются безоговорочно. А в экспериментах, в обстоятельствах неординарных? В былые времена моряки загоняли корабельных крыс в бочку, откуда не выйти, и - хоть подыхай с голодухи. Через некоторое время выживали лишь крысиные каннибалы, а когда особь оставалась в единственном числе, то её добычей на воле, несмотря на доступность иной пищи, становились сородичи. Трудно судить, какова здесь доля вымысла. Но уже в наше время проделывался эксперимент с группой обезьян. Каждой особи раздавали жетоны, как в автоматах в общественных местах, - которыми из подобных устройств извлекались бананы. Интеллектуальный уровень этих приматов достаточен для того, чтобы сообразили - чему служат жетоны и как с ними обращаться. Но это ещё не всё. Вожаку удавалось отбирать жетоны у некоторых растерявшихся и прятать впрок за щекой. По-разному вели себя и остальные: одни немедленно пускали в ход и нажирались, другие придерживали и расходовали относительно экономно. Одним словом, задатки человеческих характеров и предпочтений налицо.

Поступь цивилизации провела с уже вполне подготовленным гомо сапиенс эксперимент, когда стало понятно - пользуясь своим положением, ситуацией - можно получить, урвать побольше, чем прочие, не обязательно "в поте лица своего", то есть с достаточной отдачей на благо сообщества. Но тут-то подстерегала неопределённость: и в критериях значимости своего вклада в бытие сообщества, и в уровень должного вознаграждения в своём праве на таковое. Начать можно с самой вершины общественной пирамиды власти. Рискну утверждать, что сравнение ряда государей, особ венценосных по критерию соотношения их полезности для подчиненных и вознаграждения - с упомянутым выше гамадрилом - явно предпочтительней, и даже весьма - для последнего.

От выкованного эволюцией живого всепоглощающего стремления продолжить род в своей популяции - к династии исключительно собственных отпрысков. А каковы дворцы тех, кто находился на вершине власти - с их роскошью, всевозможной обслугой - от поваров и музыкантов до охранников и наложниц; если даже ограничиться скупыми свидетельствами Библии - о Египте, Вавилоне, Иерусалиме. А если привлечь исторические источники, то встанет череда китайских и римских императоров, вождей доколумбовой Америки, французских королей, российских царей, арабских султанов… Справедливости ради - в этом перечне за все века человеческой истории встречались и такие, для которых благо их народа, не только материальное, было превыше погони за удовольствиями разного рода, побед над недругами, тщеславия. Но в диапазоне от только что обозначенных, относительно немногочисленных, до кровавых тиранов - на мой взгляд лучше или хуже вживались в атавистическую роль вожака стада или стаи с гипертрофированными правами и зачастую определяемыми заинтересованным окружением - обязанностями.

Паразиты "в законе"

Достаточная пища, удобное жилище, приличная одежда - в любом человеческом сообществе должно было обеспечиваться значительной частью входящих в него - по-нынешнему - граждан. Но, кроме того, издревле технический прогресс призывал тех, кто изготовлял орудия труда, оружие, транспортные средства, утварь, предметы домашнего обихода, украшения, предметы материальной культуры, и этим всем - там, где успехи цивилизации делались всё более ощутимыми - занималась всё большая часть трудоспособного населения.

Но - "не хлебом единым" - у гомо сапиенс проявились духовные запросы и находились средства и способы их удовлетворения теми личностями, у которых к этому выявились способности, таланты. Певцы, сказители, скульпторы, лицедеи, изобретатели, служители всевозможных культов, врачеватели, писцы, прорицатели, торговцы - и не только в своей округе, мореплаватели, одним словом, число возможных профессий к настоящему времени исчисляется сотнями, если не тысячами - сотни лишь направлений в науке… Опять-таки, напоминая общеизвестное, следует отметить, во-первых, что каждая общественная структура в общем признавала сложившееся распределение участия каждого в обеспечении, говоря казённым выражением советского прошлого, всеобщих материальных и духовных благ.

А, во-вторых, блага эти распределялись, мягко говоря, неравномерно. Выше говорилось о том, как роскошествовали, и это не только в прошедшем времени - власть имущие и на вершинах власти, и их приближенные. Можно вспомнить, что ещё несколько веков назад поэты, шуты, астрономы и попутно астрологи, музыканты зависели от милостей правителя, как и прочие придворные. Но и это считалось как бы в порядке вещей. Слава Богу, новое время уже оценило вклад таланта, интеллекта во все сферы жизни общества и каждого или почти каждого. Здесь, может быть, уместно привести вложенное Пушкиным в уста Моцарта: "Когда бы все так чувствовали силу гармонии! Но нет: тогда б не мог и мир существовать; никто б не стал заботиться о нуждах низкой жизни; все предались бы вольному искусству. Нас мало избранных, счастливцев праздных, пренебрегающих прекрасной пользой единого прекрасного жрецов". Знаменательно это "праздных", совпадающее с высказанным Сальери о Моцарте - "гуляке праздном". Можно лишь поражаться огромности созданного - в том числе количественно - во всех жанрах музыкальных за сравнительно короткую жизнь Моцартом, похороненным в общей могиле, и так же Пушкиным, после гибели которого оставались долги…

Настало время, когда любой человек, ощущая себя "избранным" - в чём-то талантливым, интеллектуально незаурядным, жаждет это реализовать, и возможности такого в мире, и если не материальное вознаграждение, то хоть какая-то известность, признание в определённом кругу, наконец потребность самовыражения - опровергают опасения Моцарта у Пушкина, что таковых, к счастью, "мало"; индустриальное общество, обеспечивающее гораздо меньшими усилиями, чем прежде, насущные потребности более или менее нормального жизнеобеспечения для, по крайней мере, большей половины или двух третей ныне живущих на планете, может позволить себе, так сказать, роскошь содержать - пусть по-разному - "служителей прекрасного", учёных и вообще каждого, кто способен заинтересовать, взволновать, развлечь публику, также разную.

При этом кто выражает изумление или возмущение, когда, скажем, эстрадная "звезда" зарабатывает во много раз больше, чем тяжко и с риском для жизни трудящийся шахтёр, равно как и автор бестселлера, может, и сомнительных художественных достоинств, или удачливый изобретатель, предприниматель - притом вполне легально. А то и акционер, рантье, - иной богатый наследник - припеваючи живёт совершенный бездельник. В сфере торговли и услуг - ничего не попишешь - спрос рождает предложение; впрочем, исторический опыт показывает, что разного рода новшества и при отсутствии рекламы, что называется, рано или поздно завоевывали рынок. Главное, чтобы создаваемое, совершаемое находило тех, кому это нужно, полезно, интересно, хотя критерии тут весьма относительны. Стоит сказать, что и в этой сфере вирусу паразитизма есть где развернуться, - на человеческих предрассудках и страхах, зависти и жадности, наивной доверчивости и традиционной покорности установленным свыше порядкам.

Всё это в диапазоне от манипуляционных сетей шарлатанов, сулящих избавления от любых недугов - эликсиров, надежд на выигрыш в лотереях, непременного следования моде не только в одежде - до абсолютной покорности духовным пастырям, не обязательно религиозным, убежденности в необходимости мощного государственного милитаристского или репрессивного аппарата, защиты национальных или партийных интересов. Разумеется, поставщики подобных утешительных или неосознаваемых суррогатов не оставались в накладе, грубо говоря, неплохо на этом наживались и наживаются, понятно, совместно с заинтересованными подручными - будь то подставные лица, организаторы рекламы, журналисты, спецслужбы. Растерянность значительной части наших современников перед неопределённостью бытия, стремление хоть в чём-то найти надёжную опору и надежду играет на руку вышеназванным господам.

Проблески социальной справедливости

Считается, что обыватели Германии - едва ли не самый законопослушный народ на свете, возможно, если ограничиваться Западом. Эта вроде бы национальная черта, как по мне, не столь уж отрицательная, сыграла злую шутку с немцами при Гитлере. Однако в той же Германии в начале XVI века прокатились крестьянские войны, в конце XVIII и в середине XIX восставали против несправедливости силезские ткачи. И не будет преувеличением утверждение, что на смену наивным и благостным утопическим идеям именно в Германии в XIX веке была подготовлена почва для - пусть марксистского научного обоснования целесообразности социальной справедливости, социализма, как оптимального общественного строя. Там же сформировалась достаточно влиятельная социал-демократическая партия; не случайно после поражения Германии в первой мировой войне образовалась Веймарская республика; не будем забывать, что и партия Гитлера именовалась национал-социалистической.

Суть, скажем так, социалистического подхода к общественному производству и потреблению выражен в известном лозунге: "от каждого по способностям - каждому по труду". Ясно, что былые общественные формации были далеки от этого принципа. Как бы ни трудился раб, он получал нищую похлёбку, убогую одежду и жил в лачуге - так было и в античные времена, и когда в XVIII веке на хлопковых плантациях Америки трудились чернокожие из Африки. Менее двух веков прошло с тех пор, как был написан "Евгений Онегин", и "ярем он барщины старинной оброком лёгким заменил, и раб судьбу благословил". Подневольный человек рад был, если господин хоть немного облегчал его участь, а с другой стороны "Всё, что в Париже вкус голодный, полезный промысел избрав, изобретает для забав, для роскоши, для неги модной… ( как это иллюстрирует сказанное между прочим в предыдущем разделе) всё украшало кабинет философа в осьмнадцать лет".

"Философ" - больше по части "науки страсти нежной", бездеятельный интеллектуал, но опять же вспомним, что современники Онегина и не так уж многим старше его, служащие кто где - составили ядро декабристов; не будь Пушкин дворянином - в ту эпоху, - без обширной домашней библиотеки, знания с детства европейских языков - для начала французского, общения с образованными людьми разных поколений - лицейские товарищи, Жуковский, Карамзин, князь Юсупов ("Вельможа"), няня Арина Родионовна - которую мог слушать не урывками, как крестьянские дети таких же сказительниц, но обычно занятых работой - без всего этого - мог бы дать такие плоды Пушкинский гений?

Могут возразить: а как же Ломоносов, Гоголь, Достоевский, а за пределами России минувших эпох - имена наудачу: Спиноза, Ньютон, поэт Бернс, изобретатель Эдисон, сказочник Андерсен - разве эти великие люди и множество других не выбились из низких социальных слоёв? Но дело-то в том, что культурная почва была достаточно подготовлена предыдущими поколениями тех, кто по велению души своей или - свыше, по словам Пушкинского Моцарта "предавался вольному искусству", то есть, говоря обобщенно или огрубленно создавал не так материальные, как духовные ценности, и, независимо от конечных результатов - это относится к изобретателям и учёным. В этом плане и тех античных прихлебателей, которые всё же попутно развлекали их содержащих: шутками, клоунадой и тому подобным - не совсем правомерно причислять безоговорочно к числу настоящих паразитов.

И критерий соотношения вклада в развитие своего этноса и грядущих поколений такого рода творческими личностями и - получаемого за это при их жизни, столь неравномерный в былом, новое время оценивает уже по другому, во многом, как следует, наверное, опять же, как следует уяснив непреходящую и колоссальную ценность, сотворенное такими людьми ранее, во все века - как залог того, чем по-новому полноценно может жить человечество, всё большая его часть. Определённая переоценка произошла и в отношении наследственных, управленческих привилегий, включая сословные. Тот же критерий паразитизма - вклада в общее дело и получаемых благ - провоцировал в сознании - не всех, далеко не всех, и не сразу, но закономерный вопрос: а насколько заслуженно? И чем разительней была пропасть между теми, кто тяжко трудится и влачит жалкое существование и теми, бездельниками, что роскошествуют во всём - тем реальнее становилась угроза социального взрыва. Характерные краткие напоминания в энциклопедии: "Крестьянская война 874-901 годов в Китае", "Крестьянская война 1524-1526 годов в Германии", крестьянские войны в России в XVII веке, "Пугачевский бунт" - по дореволюционной терминологии, крестьянские восстания в позапрошлом веке в Корее, в Румынии, других странах.

Всё это обычно кончалось поражением восставших - главным образом потому, что на стороне власть имущих была сила, послушное, хорошо вооруженное и организованное войско. И осознание обреченности такого рода активного противостояния существующим режимам сдерживало нередко даже доведенных до отчаянья. Но - пока не окрепли движения, которые, в частности, и паразитизму смогли придать, можно сказать, более легальный характер, обозначив иные критерии.

По Марксу и не совсем

Карл Маркс объяснял смену общественных формаций - рабовладельческой - феодальной - капиталистической - главным образом тем, что сменяющая формация обеспечивала трудящемуся относительно большую личную пользу от в общем-то подневольного труда. Думается, что в этом свою роль сыграло и смещение критериев непосредственных производителей благ по отношению к господствующим и неумеренным - не заслуживающим этого потребителям. Знаменательно, что этот критерий у того же Маркса и его последователей выступает на первый план при обосновании неизбежности наступления эры социализма, и даже коммунизма.

Показательна в этом плане французская революция конца XVIII века. "Третье сословие" ясно показало - "кто в доме хозяин", и весьма относительные "свобода, равенство, братство" всё-таки ограничили аппетиты коронованных особ и их свиты. Иначе говоря, нарождался иной подход к значимости данного члена общества: если такового не будет в определенном амплуа - так или иначе связанные с ним что-то утратят. Наряду с этим и обратная зависимость - а что этот человек без них, на него работающих, ему внимающих, ему доверяющих? Но ведь недаром вспоминается выстраданная веками китайская мудрость - по-русски - не приведи Господь жить в эпоху перемен - большинству народа. Ведь в эволюции живого на Земле изначала действовал принцип "медленно поспешай", приобретая полезные и важные для восхождения на более высокую ступень организации и возможностей занятия своей экологической ниши вида; и гомо унаследовал этот принцип.

Однако в дочеловеческих видах при достижении наилучшей для данного вида конституции, всех внутренних органов и внешнего вида, психологии и образа жизни - для высших животных - застывал на достигнутом. Неизменные миллионы лет муравьи, белки, жирафы; и разве что домашние животные, а также паразитические обитатели при человеческих жилищах в определённой степени изменились, но, как по мне - не в сущности своей. В истории, как уже отмечалось, бывали многолетние, а то и многовековые эпохи, так сказать, застоя - по определению времени брежневизма. В эти периоды мало что менялось в жизни большей части населения даже при сравнительно бесконфликтной смене династий. "Время перемен" в худшем варианте наставало при вооруженных конфликтах с соседями, войнах, и тогда, когда кровавой ценой доставалась победа, а уж попасть под власть завоевателей…

Ничего хорошего не сулили и внутренние междуусобицы господствующих кланов; да и восстания обездоленных, доведенных до отчаянья. Наконец перемены, отчасти как следствие упомянутых выше причин, подобно осуществляемым в ходе эволюции живого на планете, приводили к приобретению, по крайней мере, ограниченной этнической группой - сравнительно больших возможностей обеспечения себя всем необходимым для жизнедеятельности, повышению жизнестойкости, созданию условий для завоевания устойчивой и перспективной уже не только экологической ниши и за пределами собственной территории. Преобразования в какой-то степени касались и оптимизации социальной структуры - "пассионарность" по Льву Гумилёву проявлялась и в этом плане. При этом отмирали или трансформировались монархические, клерикальные формы правления с явно паразитирующими верхушками.

Такой процесс происходил в отдельных странах Европы, ему очень благоприятствовала "страна эмигрантов" - Америка, постепенно он захватывал Азию - где не обходилось без радикальных революционных перемен, как в России или в Китае, по-своему в Индии, в Японии. Уходили в прошлое титулованные бездельники, феодалы, им на смену приходили непосредственные руководители, организаторы производства, владельцы всего, что обеспечивало жизнедеятельность общества. То есть чистые паразиты оставались в виде реликтов монархий как символов нации и - спорный вопрос - духовных, религиозных пастырей, но эту категорию оставим в нашем исследовании без рассмотрения, хотя имеются соображения и на этот счёт и возможно придётся их высказать.

Однако оставался щекотливый вопрос - если можно так выразиться, - долевое участие каждого члена общества в создании всевозможных материальных и духовных ценностей при их индивидуальном потреблении. И, в общем-то, под углом социальной справедливости этот вопрос теоретически исследовал Карл Маркс в "Капитале", и выводы из этого последовали в создании Интернационала трудящихся. В Англии середины XIX века оставалось не так уж много титулованных особ, которые припеваючи жили исключительно благодаря наследственным правам. Зато плоды промышленной революции были налицо. Индустриализация захватывала почти все отрасли хозяйства страны. При этом с одной стороны выступал владелец, хозяин большего или меньшего предприятия той или другой области промышленности, транспорта, торговли, отчасти сельского хозяйства, а с другой - непосредственный производитель материальных благ, трудящийся. В предыдущей фразе не случайно слово "материальных", в своих трудах, "Капитале", насколько я знаком с этой библией марксизма, рассматривается человек, чьими руками и умением вырабатывается то, что необходимо для питания, одежды, жилища, транспортных средств, производства всего этого, но труд журналиста, художника, даже изобретателя остаётся, как говорится, за кадром.

И - труд интеллектуальный - организатора производства, каковым по крайней мере в ту эпоху был собственно капиталист, так же, впрочем, как банкир в регулирующей экономику финансовой сфере. Ранее уже говорилось о том, что лишь в новейшую эпоху настала переоценка интеллектуального, творческого, поэтического вклада в человеческое бытие. В этой компании фигура предпринимателя, как говорится, неоднозначна. Для Карла Маркса это прежде всего безжалостный эксплуататор, ради собственной выгоды пренебрегающий по возможности всеми моральными, христианскими принципами, а порой, что называется, и уголовным кодексом, причём толстосуму и такое нередко сходило с рук.

Так было в эпоху первичного накопления капитала, и весьма схожее в конце прошлого века - распада СССР - о чём речь у нас впереди. Что ж, и в некоторых философских системах утверждается, что в конечном счёте и такого рода эгоцентристские мотивы инициативных личностей оборачиваются благим наступлением того, что ассоциируется с поступью прогресса, притом не только в области техники. Вернее - технический прогресс - это и книгопечатанье, и средства связи, и зрелищные мероприятия, то есть не ограничивается совершенствованием исключительно материального комфорта, но и захватывает, скажем, область медицины, и, как следствие, значительное возрастание средней продолжительности жизни, по крайней мере, в странах с достаточно высоким уровнем цивилизации.

Отклонения от идеала

Повторим исходные позиции: в сообществах живых существ взаимоотношения между отдельной особью и - не столько сообществом в целом, сколько сверхзадачей обеспечения наиболее благоприятного выживания данного вида, популяции в своей экологической нише - в ходе эволюции установилось оптимальным. У вида гомо, а скорее у гомо сапиенс какая-то часть каждой общественной группы - от селенья до этнической группы - допустила для себя возможность, говоря огрубленно, получать из общего котла больше, чем вкладывала туда своим трудом, способностями для всеобщего блага, удовлетворения по возможности материальных и духовных потребностей.

И, если регламентация жизни дочеловеческих живых сообществ базировалась на выверенных эволюцией генетических достаточно жестких программах, то и в каждом человеческом - опять-таки выработанными опытом поколений, писаные и неписаные законы определяли дозволенное, поощряемое, ненаказуемое поведение каждого члена данной общественной группы - от семьи до государства. И вот в таком, как нынче говорится, правовом поле, размежевывались - те, кого определённая общественная группа добровольно содержала, независимо от их вклада в общий котёл, и те, кто норовил ложкой побольше и понезаметней таскать из того же котла в свою миску.

Прежде всего, это подрастающее поколение - до определённого возраста при сложившихся традициях. То же относится к престарелым нетрудоспособным, увечным, калекам, опять же и эта категория была весьма зависима и от традиций. И, скажем, от общины или семьи, в которую входил тот, кто уже не мог себя содержать. Здесь можно вспомнить и скалу, с которой в пропасть сбрасывали стариков, кажется, в Спарте; и рассказ Ивана Бунина о жалком, полуголодном существовании старика при достаточном довольстве семьи сына. На особом положении - глава семьи, вождь племени, царь, фараон, его любимчики, фавориты. Полагаю, не будет кощунством вспомнить порядки в стаде гамадрилов, но при этом у вида гомо, может стоит акцентировать - скорее гомо сапиенс - выявились существенные изменения, так сказать, прав и обязанностей.

Здесь некоторое отступление, касающееся религии - во всех вариантах, признающих существование божества, Бога, Всевышнего (наиболее точное определение), Творца всего сущего, как всемогущего, всеведущего, всесправедливейшего. На мой взгляд - такого рода ультраперсонификация, в христианстве даже прибегнувшая к образу "Бога-сына", а в исламе - к боговдохновенному пророку Мухаммеду, - атавистическая традиция. Восходящая к дочеловеческой, животной, эволюционно целесообразной организации стаи, стада под руководством единоначальника. Замечу, что в другой работе я предположил, что такого рода информационно-энергетическая организация присуща любой единой структуре, начиная с ядра атома или опять же ядра каждой живой клетки организмов живых существ.

Древнеегипетский фараон - "сын бога", римский Папа - наместник Христа на Земле, мусульманский аятолла - представитель, притом полномочный - Аллаха, античные жрецы получали свой дар прорицателей и благословляющих также от олимпийских богов. Аналогичные примеры можно привести и у других народов, в минувшие эпохи или сегодня, и если имеются в виду некие высшие силы, управляющие судьбами человеческими и прочими, и субординация земных проводников таких сил, то по сути мало что меняется.

Всех этих, обобщенно говоря, священнослужителей, которых обличал не только Вольтер и жестоко преследовали большевики, - народ в массе вполне жаловал и разве что в фольклоре позволял себе подшучивать над, мягко говоря, не слишком моральными представителями этой категории, их вклада в духовную жизнь общества. Такое же, в общем, благожелательное отношение народа складывалось к монахам, странникам на Руси, принявших на себя амплуа подхалимов-шутов в античном мире; приживалы и приживалки - кому из самодостаточных господ не приятно ощущать себя милосердным, благодетелем, тем более, когда делишься далеко не последним?

Но - в каждой этнической группе, в каждую эпоху устанавливалась та грань, за которой паразиты в самом суровом значении этого понятия уже не могли быть терпимы. Может быть, и в Древней Греции какого-нибудь чересчур жадного и бесцеремонного парня, отлынивающего от работы, как-то оттесняли от кормушки. Или в российской деревне тунеядец, дармоед чувствовал себя не слишком уютно и следовали некие выводы - личные или со стороны общины. Многие тысячи трудящихся могли позволить содержание царского дворца, цезарей и вельмож при условии, что будет относительно довольно "хлеба и зрелищ", не протестовали крепостные во владениях Онегина, а также Манилова, Ноздрева, даже Плюшкина, а у Собакевича или Коробочки крепостные жили относительно сносно; у старосветских помещиков, пожалуй, даже вольготней, чем барин и барыня.

И упоминаемые выше крестьянские восстания инициировались такими факторами, как крайне низкий, невыносимый уровень существования, кричащей роскошью и наглым равнодушием к подчиненным со стороны власть имущих, надеждой "отнять и разделить", и, наконец, не в последнюю очередь амбициями вожаков таких мятежных движений. Но редко такие порывы приводили к улучшению положения угнетаемых, равно как и порой многообещающие последним дворцовые перевороты.

Наряду с этим и в состоянии стабильности в соответствии с опять-таки писаными и неписаными законами любое человеческое сообщество безусловно осуждало тех, кто эти законы нарушал. Например, в ветхозаветной книге "Исход" целый ряд законов, по которым жили, которые соблюдали евреи, частично утратившие свое действие в последующие века, но во многом сохраняющиеся в религиозных семьях, в какой-то степени буквально. Скажем, такое: "Если купишь раба Еврея, пусть он работает шесть лет; а в седьмой пусть выйдет на волю даром", - как и само соотношение всевластного господина и совершенно бесправного раба, даже одноплеменника и единоверца сегодня представляются нам немыслимыми, но - так установилось, и законы их той же серии подробно регламентируют все аспекты взаимоотношений господина и раба, и, вероятно, в ту эпоху и тот, и другой принимали это как должное.

Возможно, через несколько веков, если человечество выживет, новые поколения сочтут дикими и те взаимоотношения между людьми, которые мы сегодня воспринимаем так же, как наши предки в античную эпоху. Но - из тех заповедей, на которые нередко ссылаются, и зная о них понаслышке: "Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего; ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего что у ближнего твоего". Кстати, это - заключительная заповедь, и в том же библейском Ветхом Завете есть эпизоды, когда "не желай жены ближнего…" - этим пренебрегали вроде бы личности весьма почтенные. Нелишне заметить, что законодательно там же закреплялась обязанность помогать бедным, нуждающимся, вероятно, не по причине лености и пороков.

Таким образом, с первых шагов существования гомо сапиенс вырабатывались правила; можно считать, ставил на карту, и - что получал согласно этим правилам, можно повторить - писаным и неписаным законам, сформированным и закрепленным каждой общественной группой, этнической - и далеко не совпадающими, порой очень даже отличными, своеобразными правилами - что можешь "поставить на карту" и что получить. Обновленная, расширенная, дающая проявить возможности интеллекта и характера генетическая программа гомо расставляла членов сообщества уже в соответствии с успехами и неудачами в обозначенной "игре". Продолжая аналогию с карточными играми - некозырная шестёрка - примитивный физический труд - раба, крепостного, пролетария, за который обеспечено более или менее скудное пропитание, пристанище, грубая одежда и - продолжение рода.

В усложненных "играх" козырными могут сделаться: мужская сила, храбрость, женская привлекательность, красота, скрытая или явная сексуальность. И - в развитие этого - умелое пользование орудиями труда, охоты, войны, их изготовление, способность выделиться "первым среди равных", умение находить оптимальные для всех или большей части своих решения в сложных и неординарных ситуациях. Не без того: хитрость, коварство, умение психологически переиграть и друзей и врагов. С некоторых пор набор "козырей" доставался по наследству - сословие, титул, имущество. Но, наверное, неспроста древнееврейские мудрецы, безымянные авторы Библии, приписали то, что как свод законов, переданных Моисеем своему народу, ниспосланным Всевышним и потому не подлежащим сомнениям.

Религия играла и играет существенную роль в регламентации прав и обязанностей каждого народа, вернее, этнической группы или объединенной именно по принципу приверженности той или иной религии, если и буддизм считать таковой. Но при этом и в религиозных и в светских - узаконенных и традиционных комплексах прав и обязанностей каждого - имелся простор для толкований и соблюдений. Обязательно - переходило в желательно, а нежелательно в - запрещено - и даже под страхом возмездия, наказания. Таким образом на одном полюсе оказывались праведники, святые, на другом - злодеи всех мастей.

И - ближе ко второму - те, что не вписываются в сферу обеспечивающихся за счёт общественного труда согласно - в который раз - писаным и неписаным законам, традициям, одним словом - это паразиты в нынешнем разумении этого слова. Но - в отличие от наших "братьев меньших" у гомо сапиенс сверх не очень гибкой и, в общем, однозначной генетической программы - для вида с некоторым разбросом физиологии и психики для отдельных особей, - этот разброс по разновидностям характеров, способностей, возможностей самореализации личностью - всё это делало человеческие популяции время от времени неустойчивыми, вынужденными приспосабливаться к столкновениям с соседями - покоряемыми или завоевателями, миграциями в иные климатические условия. При этом так сказать, и своего рода конституции и подзаконные акты этнической группы могли видоизменяться. И это касалось, в частности, отношения к паразитизму и его представителям.

Рецепты справедливости

Эволюция расставила приоритеты выживания, благополучного существования: вида - семьи у общественных животных, а, может, верней, стаи, стада, наконец - особи. У гомо сапиенс эта триада оказалась более или менее перевёрнутой. Но на протяжении веков едва ли не каждый где-либо рожденный человек впрягался в телегу, в надлежащей сбруе законов, обычаев, традиций, и при отсутствии нашествия врагов, стихийных бедствий, неурожаев, пожаров, эпидемий, физических недостатков - чувствовал себя, как нынче модно полужаргонное - нормально, находил радость жизни в общении с близкими, обзаведении хозяйством, общественных и семейных праздниках, не слишком обременительном труде. Родстве с природой…

И всё же… Внутрисемейные конфликты, неразделенная любовь к лицу противоположного пола или препятствия к её воплощению, зависть к более успешным собратьям, - соперничество в борьбе за власть - всё такое нашло отраженье в мифах, притчах, драмах, литературе едва ли не всех народов с древнейших времен. И коллизии между богатыми и бедными. Роскошью одних и нищетой других - главное - насколько заслуженно и то, и другое - также время от времени выплескивалось в бунты из критической массы внутреннего недовольства в этом плане достаточно широких слоев населения.

Ладно - если с неизбежностью смертного часа, болезнями, стихийными бедствиями, порочными наклонностями иных субъектов - нужно смириться или по возможности этому как-то противостоять, то явную несправедливость в распределении благ, зависимо от вклада каждого в общий котёл, люди, наверное, в состоянии преодолеть? Но каким образом? Нет, прежде всего - каким в идеале должно быть общественное устройство, чтобы подавляющее большинство по крайней мере не было, не чувствовало себя несправедливо обойденным другими при распределении благ по заслугам. В начале XVI века Томас Мор представил такое идеальное по его мнению общество на острове Утопия - от греческого "место, которого нет". В дальнейшем термин "утопический социализм" обозначал, так сказать, нечто, существующее лишь в воображении, в мечтах - в отличие от достижимого по научному, то есть по марксизму.

В самом деле: каким должно быть царство социальной справедливости - пусть не сразу для всего человечества, но хотя бы в каком-либо государстве? Одним словом, царство социализма. "Социализм - неизящное слово, куда изящней звучит - соловей", - полагал Маяковский. Оставим в стороне лингвистическое или фонетическое "изящество", но уж что касается неоднозначной трактовки этого слова или термина в теории и на практике - можно потолковать. Тем более, возможное или действительное воплощение социализма сопрягается с проблемой паразитизма, и стоит ли особо доказывать, что взгляды на социальную справедливость у труженика и паразита в самых наглых ипостасях, оказываются полярными.

Так что же такое социализм, и вообще - насколько это хорошо для большинства, для меньшинства, осуществимо ли, перспективно для того или другого, дополним - во многом другого - государства? Обратимся, прежде всего, к определениям - в различных словарях. "Толковый словарь" Даля, современника Пушкина. "Социализм. Ученье, основывающее гражданский и семейный быт на товариществе или артельном учреждении; крайний социализм впадает в коммунизм, который требует упразднения всякой частной собственности, на общую пользу". И далее "Социалисты и коммунисты, по духу учения своего, заказные враги всякого государственного порядка". И - словарь уже ХХ века, советский, где социализм - "первая фаза коммунизма, общественный строй, основой которого является общественная собственность на средства производства в условиях диктатуры пролетариата и уничтожения эксплуататорских классов и при котором осуществляется распределение по труду".

Но кроме такого, так сказать, советского социализма, оказывается, отмечает тот же словарь, есть и "народнический социализм", и "Катедер-социализм" ( ироническое название направления в буржуазной политэкономии, выдвигавшего требование "социальных" реформ с целью развала революционного движения), а также "полицейский социализм". "муниципальный социализм" и "конструктивный социализм" (реакционное буржуазное учение, проповедующее идею "классового мира"). И вдобавок: "социал-демократизм", "социал-патриотизм", "социал-пацифизм", "социал-фашизм", "социал-шовинизм"… Не вошел в этот словарь и пресловутый "казарменный социализм". Но в этих эпитетах к "социализму" заключается и отношение к той категории граждан, которых можно зачислить в "паразиты" - со всем отсюда вытекающим.

Причём отношение это может быть в диапазоне - от снисходительно-презрительного, как в античном мире - до безжалостно-сокрушительного, как к злейшим врагам. Примеры наперёд: немало аристократов во времена французской революции конца XVIII века ("аристократов - к фонарю, повесим их, повесим!.."), помещики и чиновники в годы Пугачевского бунта, белогвардейцы в Гражданскую войну 1918-21 годов, кулаки и заодно "подкулачники" во время коллективизации в СССР, кстати, во имя грядущего торжества социализма и коммунизма, лица "буржуазного происхождения" в период "культурной революции" при Мао Цзедуне в Китае, евреи и цыгане в гитлеровской Германии. Заметим, что в каждом из этих достаточно известных и выразительных эпизодов истории несколько веков на первый план выходила не ксенофобия на этнической почве, не религиозная вражда, но - стремление избавиться от действительных или мнимых групп народа, паразитирующих на добытом честными тружениками, что должно было возвести уровень социальной справедливости до желательной отметки.

Абсолют - каждый должен получать по заслугам. В религиозных вариантах - по заслугам, так сказать, итоговым, посмертным, балансу прижизненных добродетелей и пороков, и беспристрастное и скорое рассмотрение того и другого предопределяет дальнейшее пребывание души в раю или в аду, в вечном блаженстве или нескончаемых муках. Другое дело - какие "гири" ставятся на чашу весов всевышней Фемиды - по условным людским критериям тех же добродетелей и пороков, добра и зла. Должно ли всё перевешивать истинно христианское смирение вплоть до прощения врагов, среди которых могут оказаться мошенники, насильники, даже убийцы невинных? Насколько в зачёт входят молитвы, посты, дань священнослужителям? Как расценить получившее особую зловещую известность положение радикального исламизма, что убийство любого "неверного" уже гарантирует попадание в мусульманский рай?

Вообще-то религия - христианство, иудаизм, ислам, да и буддизм, как консервативно-сплачивающая составляющая жизни поколений, проблемой паразитизма не заботилась - "… кесарю - кесарево", так повелось, узаконилось, а если кто-либо незаслуженно пользуется властью, богатством - в ущерб обездоленным, то возмездие последует - пусть и на том свете. Вместе с тем, мы видели, что в ту или иную эпоху, то тут, то там стихийные волнения масс оборачивались против тех, кто явно злоупотреблял своим правом присваивать изрядную долю общественных благ, то есть создаваемых большей частью населения. Параллельно и некоторые мыслители относительно нового времени на Западе не только замечали и анализировали несовершенство общественного устройства, но и предлагали более справедливое "по заслугам" - не в небесном, но и в земном царстве, для живущих, достойных в большинстве своём лучшей участи, возможно счастливого бытия.

Известны имена тех, кого причисляют к утопистам, можно считать предтечам социалистических течений. И здесь я привычно обращаю внимание на связь представления о всеобщем счастье людей с личностью утописта, верней, любого мыслителя, творческого человека, который задумывается над этой проблемой, так же как и над наилучшим вариантом собственной судьбы, впрочем, всеобщее и личное может сильно различаться. Данте определил - кого следует отправить в ад, чтобы какое-то подобие рая воцарялось на земле. У Свифта неразвитые порочные квазичеловеки годятся лишь для рабского состояния у благородных и разумных лошадеподобных. Образец всеобщего благоденствия представил Чернышевский в "Что делать". Достоевский в "Бесах" предрёк - как могут представлять и воплощать свои идеалы бесшабашные экстремисты, а Салтыков-Щедрин в образе Угрюм-Бурчеева изобразил такой "идеал" всеобщего равенства.

Но вышеприведенное из области художественного воображения, как в ярком сновидении одна из жизненных возможностей действительности - без аналитического, конструктивного подхода к этому. В когорте признанных утопистов, разрабатывающих план наилучшего устройства человеческого общества - одно из первых мест занимает Шарль Фурье, и хотелось бы понять - как и почему он выстраивал своё виденье справедливой организации собратьев. Смолоду ему пришлось столкнуться и с не очень-то моральной торгашеской средой, и с отчаянной борьбой пролетариев за справедливость. По стопам отца по делам торговли бывал в разных городах и родной Франции, и Германии, Бельгии, Голландии. Волны французской революции конца XVIII века докатились и до промышленного Лиона. Знамениты восстания лионских ткачей в тридцатые годы следующего XIX века, но и во время менее масштабного в 1793 году Фурье не только лишился всего имущества, но его, как "буржуя" чуть не расстреляли.

Всё это наверное наложило отпечаток на его мировоззрение, но, можно сказать, кипящий ум этого человека порождал самые разнообразные проекты и прогнозы. А именно: усовершенствование системы нотного письма, а для зарождающихся железных дорог - надёжные рельсы. Пророчествовал, что Пруссия будет разделена между Россией и Австрией - тогда более обширным государственным образованием, но уже в ХХ веке - фактически между Россией и Польшей. Насчёт грядущего упадка Англии - не угадал. Произвёл своеобразную классификацию рода людского, положив основу "страсти": к чувственным удовольствиям; честолюбие, жажда разнообразия, стремление плести интриги, "слепое увлечение" - по-видимому нечто вроде безумной любви к ней, к нему; а то и бездумный фанатизм, и так далее. Дюжина страстей, их комбинации образуют 810 различных характеров людей. Все эти страсти - от Бога, а человеческие законы трактуют о правах и обязанностях, и неглубокие рассуждения на этот счёт - не что иное, как "философские капризы".

В социальной структуре общества Фурье выделил категорию, прямо обозначенную им как "паразиты" - в общем все те, которых общество содержит за свой счёт - полностью или частично. Три группы. Первая: женщины, дети и прислуга, по определению Фурье "домашние" паразиты. Вторая - паразиты "социальные": армия, половина фабрикантов, две трети "агентов транспорта" - видимо организаторов перевозки грузов и пассажиров, девять десятков купцов и наконец сборщики податей - уже поголовно. Третья категория вероятно абсолютных паразитов - больные - очевидно немощные инвалиды, уголовники - на воле и в заключении, адвокаты - возможно, вызволяющие некоторых преступников из рук правосудия, и проститутки.

Можно предположить, что в идеальном общественном устройстве по Фурье - детям, самостоятельно воспитывающим их матерям; тем, кто не в состоянии полноценно трудиться из-за болезни, увечий, по старости - не будет отказано в достаточном содержании. Так же пускай остаётся не чересчур эксплуатирующая работающих на их предприятиях половина фабрикантов, треть обеспечивающих транспортные услуги без сверхприбыли в свою пользу и одна десятая купцов, посредников в торговле, которые станут придерживаться того же принципа. Заметим наперёд, насколько актуально сегодня, скажем, на наших землях такое разделение господ этих категорий. Ну, насчёт третьей группы - утопист полагал, что "преступление и наказание" в идеальном обществе не будет иметь места.

Шарль Фурье категорически отвергал насилие, как возможное достижение поставленной цели, и говоря о событиях во Франции в конце XVIII века, отмечал, что "ко всем бедствиям присоединилось новое - свирепая вражда партий, и ухудшение жизни народа". Мирный путь развития - когда добровольное объединение тружеников в "фаланги" - нечто вроде израильских кибуцов, но включающих кроме сельскохозяйственного и промышленное производство, при котором труд, увеличение его производительности посредством механизации, заинтересованности в отдаче на всеобщее благо - сделается потребностью, а не следствием принуждения, и таким образом сойдут на нет худшие формы паразитизма.

В том же французском городе Безансоне через 37 лет после Фурье родился другой знаменитый утопист - Пьер Жозеф Прудон. И ещё через восемь десятков лет в том же городе произошло рождение - уже не человека, но - первого искусственного волокна, нитрошелка, о чём подробней рассказано в моей книге "Почему мы так одеты". Да, новый век - торжества капитализма на Западе, обострения социальных противоречий, заставлял по-новому, можно сказать, по научному рассматривать проблему социальной справедливости и связанный с нею феномен паразитизма. Радикализм Прудона отвергал классические теории политической экономии, признающие существующее положение вещей, а также социалистические идеи, которые по его мнению не ставят точки над і. Истоки неравенства людей и очевидно наглого паразитизма - владение собственностью. В самом деле - помещику или капиталисту достаточно того, что он - хозяин того, где вырабатывается всё то, чем пользуется общество. То есть собственник получает нечто за ничто, внушительный доход и роскошную жизнь только за то, что какой-то титул или бумага подтверждают его право на это. Отсюда выходит, что "собственность - это кража", известный лозунг, соотносимый с именем Прудона.

Между тем, у Прудона не всё так однозначно. Что-то было даже в русле крепнущего марксизма, и Карл Маркс сочувственно относился к своему - всего на пять лет старше - современнику, но после Прудоновской "Философии нищеты" - откликнулся на неё саркастическим по заглавию "Нищета философии". Нет, Прудон не исключал собственность как таковую, стремление к имуществу, благоустройству жизни своей семьи приводит к её укреплению, обеспечению хорошего потомства. Индустриализация страшна, когда приводит к безработице, и разделение труда вынужденно в новых условиях, но как бы не превратило человека в придаток машины. А заинтересованность в результатах своего труда на крупном предприятии может быть у его акционера, и при господстве морали может отмереть государство, как инструмент насилия. Впрочем, негоже представлять Прудона, как теоретика анархизма, ведь "анархия так же мало получает применения в человечестве, как беспорядок в мироздании", - это слова Прудона. А то, что Прудон считал, что женщинам не место ни на производстве, ни в общественной жизни - дань веяньям той эпохи.

Более действенным в плане преобразования общественных отношений выявился марксизм - пока без позитивных или негативных оценок. О чём, собственно, основополагающий труд Карла Маркса с немалым участием его соратника Фридриха Энгельса - "Капитал"? О том в сущности, что богатство капиталиста, которым он распоряжается, создаётся в основном трудом пролетариев, той подавляющей части населения, что зарабатывает лишь на хлеб насущный и весьма скромный образ жизни. В середине XIX века положение большей части трудящихся в промышленности и сельском хозяйстве Европы, России, САСШ (как тогда назывались североамериканские соединенные штаты), тем более европейских колоний - было именно таковым - и в "Капитале" тому немало удручающих примеров.

Верно и то, что капиталы в ту эпоху нередко сколачивались не совсем законными, мягко говоря, методами, открытым или скрытым грабежом ближних и дальних. Но, если быть объективными, опустив тёмные страницы под рубрикой "накопление первичного капитала", именно эти господа, капиталисты, буржуи развивали скорость, так сказать, локомотива первой промышленной революции, и благодаря механизации, лучшей организации труда, кооперации, преодолевался дефицит продуктов питания, неплохой и разнообразной одежды, жилищ, средств транспорта, массовой информации, ну и попутно предметов роскоши. Вместе с тем, тем, кто непосредственно участвовал в создании всего этого, в ту пору в основном физическим трудом, капиталист недоплачивал за их работу, и таким образом разница между продажной ценой и заработками трудящихся была его прибылью.

Карл Маркс считал, что такое положение несправедливо. В самом деле, нехорошо получать, как полагал Прудон, "нечто из ничто", только потому, что ты считаешься собственником, но с другой стороны вспомним, что Фурье лишь половину фабрикантов причислял к категории паразитов. Сегодня тем более мы сознаём, что умелый организатор производства или создающий новое направление в техническом прогрессе - теоретически или практически, иной раз начиная, как говорится, с нуля, чему мы видели немало примеров, и становясь в результате владельцем "заводов, газет, пароходов" - нынче стало модно цитировать эту строчку из кажущегося а наше время таким анахронизмом Маршаковского "Мистера Твистера" - пожинает плоды успеха такого рода, делаясь на законных основаниях миллионером или даже миллиардером.

Кстати, уже в новое время, в двадцатом веке - в рыночной стоимости произведенного не столько физическим трудом, сколько посредством таланта, интеллекта - именно эти составляющие могут взвинтить гонорары, допустим, автора бестселлера, киноактёра, певицы, изобретателя, проповедника, живописца. А в эпоху зарождения марксизма от благостных утопий решено было перейти к более действенным методам борьбы за социальную справедливость - нет, не революционным с разрушительным насилием, но - международным объединением "пролетариев всех стран", что заставит капиталистов поумерить свои аппетиты, и начать так делиться по справедливости с трудящимися, что рано или поздно социализм, а затем коммунизм настанет вследствие такого развития этого принципа неизбежным.

По идее следствием Октябрьской революции 1917 года принципы социализма должны были воплотиться в государство СССР - под лозунгом гимна "Интернационал": "Лишь мы, работники всемирной, великой армии труда владеть землей имеем право, но паразиты - никогда!". Спокойно припомним, что же произошло на самом деле.

Советские паразиты

Октябрьская революция свершилась для того - подчеркнём - в идеале - чтобы воплотились самые радикальные идеи социализма - гарантия абсолютной социальной справедливости. Никаких наследственных привилегий. Все равны независимо от национальности. Частная собственность крайне ограничена - кажется и в семидесятые годы прошлого века по закону нельзя было держать, то ли двух, то ли одну корову - не больше, и занимать более одной комнаты на члена семьи - разумеется в последнем были исключения для особо "заслуженных". И особенно строги - с нетрудовыми доходами, то есть эксплуатацией чужого труда или получения денежных сумм, материальных ценностей сверх положенного сверху.

В тридцатые годы на всей территории Советского союза уже не оставалось ни одного владельца не то, что фабрики или газеты, но и мелочной лавочки, часовой мастерской; и в деревне зажиточные крестьяне, привлекающие для выполнения работ наёмных работников, батраков - кулаки - были "ликвидированы как класс". Тарифная сетка жестко определяла, какую зарплату положено выдавать шахтёру и швее, учительнице и инженеру, фармацевту и танцору, журналисту и дворнику, профессору и министру; а для работников сельского хозяйства и вовсе всё определялось так называемым трудоднём, когда зачастую заработанное выдавалось натурой. Всё это хорошо знакомо людям моего поколения, наверное, последующего, и не совсем понятно нынешней молодёжи.

Параллельно существовала и своего рода тарифная сетка получаемых от государства благ для тех, "которые почище" - по Гоголю, - именуемые номенклатурой. Казённая дачка, автомобиль, доплата "на оздоровление", обособленные санатории, распределители дефицитных, импортных товаров - до тех пор, пока, скажем, секретари райкомов, обкомов, органов местного управления по линии "советов", руководители крупных предприятий, ведущих научных учреждений, - оставались на своих местах. Но при этом - никакой по-настоящему частной собственности даже для самых высокопоставленных. Партийным руководителям республик полагалась казенная квартира в Москве, и в таковой у Никиты Хрущева на всей мебели были инвентарные номера, и когда его сняли, то выделили относительно скромную дачку. В меру поощрялись полезные государству деятели науки, литературы, искусства, не всегда соответственно действительному уровню их достижений в этих областях - для каждого был свой "потолок".

Не одно десятилетие советские люди жили в этой системе всеобщей уравниловки, и сочетание обычных житейских радостей, терпения в атмосфере страха перед ослушанием установленному порядку - делали существование большинства более или менее приемлемым, сносным, в какой-то мере обнадёживающим. Следует заметить, что для ряда западных интеллектуалов, питающих закономерное отвращение к паразитической стороне буржуазного общества, видимо со стороны в СССР представлялось хорошим первым приближением к царству социальной справедливости, и репрессивный аппарат и его суровые действия - оправданными, как противодействие внешним и внутренним противникам перспективных социальных преобразований.

Между тем, максимальную стабильность такого строя должны были обеспечивать гигантские паразитические структуры - бюрократические, полицейские, надзирательные. Многомиллионная армия и сопутствующий мощнейший по всем меркам военно-промышленный комплекс - только наступательная стратегия, отчасти опирающаяся на потенциальную поддержку определённой части населения в странах преимущественно третьего мира - гарантировала определённую уступчивость и сдержанность в вооруженном противостоянии капиталистического Запада. А империя НКВД-КГБ - с разветвленной сетью во всех городах и весях, ГУЛАГом, спецотделами, осведомителями, цензорами, шпионской сетью во всём мире, контрразведкой - сколько тысяч или миллионов составляли это государство в государстве?

Плодом абсолютной регламентации общественной жизни, народного хозяйства было и такое нововведенье советской власти, как штатное расписание. Теоретически - оптимальное соотношение, распределение, субординация всех тех, кто обеспечивает выработку, скажем, стали или управление колхозом, производства в нём заданной продукции; создание атомной бомбы или кинофильма; проектирование заводов или оккупации "ограниченным контингентом"; преподавание в университете или служащих горисполкома, редакции журнала или милицейского участка, сотрудников научно-исследовательского института и труппы театра. Как сталкивающийся со многими перечисленными заведениями, беру на себя смелость утверждать, что редко случалась нехватка квалифицированных кадров, а зачастую явный перебор.

Таким образом, с одной стороны исключалась безработица, а с другой уравниловка не выделяла тех, кто вносил весомый вклад в общее дело, и тех, кто при этом, так сказать, присутствовал. Иначе говоря, был по сути в большей или меньшей степени паразитической составляющей - вольно или невольно. Конечно, такое положение и сдерживало личную инициативу, разве что творческие личности, энтузиасты не ставили уровень вознаграждения во главу угла. И, понятно, организация и производительность труда, мягко говоря, оставляли желать лучшего. Не удивительно, что на определённом этапе категорически плановая экономика то тут, то там давала сбои. Но хотелось бы подчеркнуть другое: такая система позволяла человеку, занявшему, не всегда заслуженно, определённую должность, быть относительно обеспеченным при порой весьма скромных достоинствах и вкладу в общее дело, иными словами тихо паразитировать.

И, как мне представляется, именно эта характерная черта советского времени отчасти въелась в души и привычки поколения, вступившего в жизнь в постсоветское время. Но - не только это. Положение, должность, зависимость других от расположения, гнева и милостей данного начальника - открывали путь к разного рода ублажению от зависимого - взяткой, разного рода услугами. Явление известное не только на Руси, но при ослаблении сурового сталинского контроля, при котором каждый сверчок знал свой шесток, и даже генерал или маршал, покусившийся на чрезмерное трофейное мог за это поплатиться, - в послесталинский, особенно брежневский период этого порядка вседозволенность, присвоение вроде бы государству принадлежащего - приняло полуэпидемический характер. И эти бациллы вседозволенности и безнаказанности при покровительстве свыше ещё как проявились опять-таки в некоторых постсоветских республиках - о чём подробней, когда речь зайдёт, в частности, об Украине.

Что меняется на свете

За исторический период развития человечества, несколько последних тысячелетий в мире изменилось многое, в том числе взаимоотношения между людьми - от внутрисемейных до межнациональных, но - воздержимся от моральных оценок. Вернее - стараюсь ограничиваться, насколько возможно, заявленной темой или проблемой паразитизма. Нетрудно понять, насколько паразитом мог быть рабовладелец, феодал, плантатор. Экономическое рабство пролетария было немногим слаще, и беспощадный эксплуататор, если не на все сто процентов, то в значительной степени, становился таким же паразитом. И всё же, как говорится, время брало своё, но не просто время, а реальные факторы эволюции человечества.

В своё время у нас превалировало соображение, что заметное улучшение положения рабочего класса за рубежом СССР, на Западе обусловлено в немалой степени тем, что тамошних капиталистов здорово напугала революция в России. Вероятно, и это, и организованные массовые выступления под руководством профсоюзов сыграли свою роль в том, что заметно возросла доля наёмных работников от выручаемого за реализацию ими произведённого. Думается, что всё же решающая роль в существенном улучшении жизни трудящихся принадлежит промышленной революции нового времени, невиданному до этого техническому прогрессу во всех отраслях народного хозяйства. В мирное время рядовому добросовестному работнику в любой сфере деятельности, востребованной обществом, гарантированы: приличное жилье, добротная одежда, удовлетворительное питание, возможность медицинского обслуживания, образования детям, ближних или дальних поездок, пользование литературой, средствами массовой информации, искусством, зрелищными мероприятиями.

В последние годы доступность всего подобного для Европы или США, можно сказать, успешно навёрстывают многомиллионные Китай, Индия, страны Латинской Америки, отстаёт Африка. Между прочим, и потому, что в некоторых странах Африканского континента у власти бессовестные правители утопают в роскоши, в то время, как голодают дети в многодетных нищих семьях. Да, паразитизм этого толка весьма живуч. Но это - разновидность паразитизма - властителя и собственника. Если определитель паразитизма - минимум личных усилий, тем паче не для общественного блага, и - максимально-возможное количество полученных, вырученных в результате, проще всего называть - денег, за которые можно приобрести что угодно, то - желающих воспользоваться такими методами на свете, увы, предостаточно.

От карманных воришек - до грабителей банков, от фальсификаторов более дорогих продуктов до орудующих доныне морских пиратов, от неистребимого племени чуть ли не повсеместно - взяточников-коррупционеров до шарлатанов-псевдоцелителей, от профессиональных сутенёров, вожаков иных сект - сулящих за отказ в их пользу от имущества - спасение и посмертное блаженство, и так далее, разновидностей любителей лёгкой наживы великое множество…

Кому положено

Итак, в каждой общественной группе - от семьи до государства - устанавливается, что положено каждому - в зависимости, в первую очередь, от его социального статуса, этнического происхождения, и, в большей или меньшей степени - от личных качеств. И не кажется странным, что большинству участников этого взаимодействия между людьми, когда-то или недавно заведенное, узаконенное не представляется странным, противоестественным, не вызывает особых протестов. Ну с какой стати "кесарю - кесарево"? Христианство как бы поставило этот принцип вне сомнений, как вполне компенсируемый благочестием и следованием воле Божьей, как залогу блаженства душевного и соответствующего загробного вознаграждения.

Не вызывало решительных протестов средневековое "право первой ночи" каким-нибудь бароном после свадьбы простолюдина. Чуткая и благородная Татьяна Ларина не раз видала, как её мамаша "служанок била осердясь", может быть, за дело, но всё же рукоприкладство по отношению к подчиненным - как-то отдаёт варварством, но такое в те времена - в порядке вещей, и разве что совсем уж садистке Салтычихе это не прошло даром. Боже мой, да только вчера по телевизору - солдат издевался над новобранцем следующего призыва - так же, как прежде издевались над ним, и уже сколько лет "дедовщина" в российской и в украинской армии неистребима.

Эмансипирована женщина на Западе, сложно судить - насколько это благо или нет - для потомства, его воспитания, нравственности, вовлечения женского начала в общественную жизнь - всё это далеко не однозначно, но нам представляется недопустимым по критериям равенства и человеческого достоинства положение женщины на Востоке - не только в патриархальном арабском мире, но и, может, не менее патриархальном мире весьма цивилизованной Японии. Так сложилось в эволюционном процессе подвидов гомо. Итак, с одной стороны "не положено", а с другой "положено", и те, кому в сложившемся малом или большом сообществе "положено" - в общем и в частности тех, кто как не вносящий должного вклада в общий котёл, то есть являлся по существу паразитом - не заслуживал своей доли из этого котла.

"Кто на работает, тот не ест!" - во всю звучал и такой лозунг. Нет, это не касалось, например, князя или графа, членов их семей, придворных фрейлин или церемониймейстеров, священнослужителей всех рангов, солдат и офицеров, - в общественных структурах за всеми этими людьми были закреплены их права на большую или меньшую порцию из того же общего котла. И от этих господ, власть имущих, в общем зависело - сколько кому положено благ, кому жирный кусок, кому поскромнее, а кому и вовсе ни крошки. Об этом уже шла речь ранее, и характерных примеров можно привести множество. В поддержании немощных, неимущих определённую роль играла религия, и языческая, как и мы видели в Древней Греции, и призывы Библии, не становящиеся декларативными, заметим, для людей совестливых, у которых сочувствие к обездоленным теплилось в душе.

Был и орден монахов-госпитальеров, помогавший бедным и больным, но в средневековой литературе Запада предстают обитатели монастырей, отнюдь не отличающиеся благочестием, скорее паразитами в классическом понимании. На Руси принято было независимо от своего социального, материального положения давать приют и пищу странницам, блаженным, но Гоголевский попечитель богоугодных заведений в "Ревизоре" прежде всего заботился о собственном благополучии, недаром у него все больные "как мухи выздоравливают". Новое время, минувший век представил поразительные по своей дикости или нелепости образцы причисления определенных групп людей к недостойным получать необходимое для жизни. "Буржуазным" учёным в ходе "культурной революции" при Мао Цзедуне в Китае.

Антипаразитизм - как краеугольный камень социальной справедливости, вроде бы положен в основу социалистической страны советов. Интересно непредвзято рассмотреть, как такой идеал воплощался на практике на протяжении семи десятков лет - до начала реставрации капитализма после распада СССР. "От каждого - по способностям - каждому по труду" - замечательный девиз, при котором паразитизму нет места. Если бы всё было так просто, и чёткие критерии определяли - каков действительный вклад в общий "котёл" с пищей материальной и духовной, и сколько положено выделить за это данной личности. Итак, первым делом - долой частную собственность - "заводы - рабочим, землю - крестьянам", но не только первым, но и вторым - в коллективную собственность, когда в общем нивелируется это самое "по способностям" и легко усредненно распределяется "по труду".

Поначалу и партмаксимум включал в систему оплаты и тех, кто находился на руководящих постах. В дальнейшем была выработана, можно сказать, универсальная тарифная сетка. Нелишне привести ряд характерных примеров, комментарии к которым, пожалуй, излишни. Ставка слесаря третьего разряда превышала ставку слесаря второго разряда, хотя не вызывало сомнений, что первый - лентяй и халтурщик, но второму, острому на язык не спешили повышать соответствующий разряд "по способностям" и "по труду". Директор предприятия системы ВПК получал больше, чем директор, скажем, швейной фабрики - независимо от действительного личного вклада в успехи производства, и премии у первого бывали куда посолидней. Как руководитель группы проектного института я получал меньше, чем занимающий ту же должность в проектном институте, но более высокой категории, которая определялась только количеством сотрудников.

Начисление "трудодней," как основы для оплаты труда колхозников, во многом зависело от расположения колхозного начальства. Регламентировались и надбавки - за вредные условия на заводе, за работу в зоне вечной мерзлоты. Дешево для страны обходился рабский труд заключенных, многих тысяч, даже в условиях "шарашки" вроде той, что "В круге первом" Солженицына. Соответственно щедро поощрялись сотрудники НКВД, КГБ, высшие военачальники. Особыми привилегиями пользовалась так называемая номенклатура. И при этом, например, секретарь райкома КПСС по пропаганде, майор КГБ в отделе борьбы с сионизмом, полковник в группе войск в одной из стран народной демократии, начальник спецотдела на обувной фабрике, ну и совмещающий с этой должностью начальник отдела кадров. Обслуга члена Политбюро КПСС - вся эта публика, не такая уж малочисленная - была вне подозрений в паразитической сущности.

Не мог считаться паразитом тот, кто формально числился в штате любого учреждения. Скажем, в каком-либо проектном, научно-исследовательском институте, или учебном, или заводоуправлении - барышня, устроенная туда по знакомству, по блату, почти весь рабочий день по существу бездельничала, кокетничала с мужчинами, сплетничала, болтала по телефону - и ничего, и такое было отнюдь не таким уж исключением. Главное было - где-то числиться, иметь трудовую книжку и запись в ней. В этом плане примерно в те же годы, когда судилище над будущим нобелевским лауреатом Иосифом Бродским квалифицировало его как тунеядца, синоним паразита, и автор этих строк сталкивался с той же проблемой, несмотря на получаемые гонорары, которые вроде бы свидетельствовали о том, что он не бездельничает, но - без официального статуса…

Представители так называемых свободных профессий также обязаны были официально быть членами организованных специально для этого творческих союзов - писателей, художников, композиторов, архитекторов, или как учёные числиться в научном, учебном заведении, проектном институте, конструкторском бюро. В члены творческих союзов принимали и по уровню проявления таланта, и по степени следования господствующей идеологии и прочим заслугам. Соответственно распределялись поощрения, а уличенные в нелояльности исключались из собрания достаточно послушных, "Кому быть живым и хвалимым, кто должен быть мёртв и хулим, известно у нас подхалимам, влиятельным только одним", - строки Бориса Пастернака соотносимы с его судьбой. Жесткие рамки тарифов на всё добытое творчеством учитывали количественные показатели. Бездарная поэма оплачивалась стократно щедрее, чем гениальное стихотворение, и купленная министерством культуры опера, даже если ни один театр её не ставит - опять же стократ дороже изумительной сонаты.

Да, каждый сверчок должен был знать свой шесток. Член Политбюро - уютная госдача, обслуга, деликатесы, импортная одежда - и для себя, и для семьи, престижные учебные заведения для чад, отдых - всё же не на Канарах, но в прекрасных условиях на Черном море, и всё до тех пор, пока в таком статусе. И для упомянутой номенклатуры набор благ в зависимости от ранга. При Сталине это было возведено в абсолют, и ни о каком по Гоголю - "не по чину берёшь" - не могло быть и речи, хотя попытки бывали - в больших или меньших масштабах.

Глубокие и обстоятельные исследования показывали ущербность такой системы, прежде всего потому, что нивелировалось изначальное "по способностям". Компенсировать это разве что отчасти могли суровая политика кнута и пряника в сочетании с врожденной добросовестностью труженика и энтузиазмом, который с послереволюционных лет "Как закалялась сталь" в комсомольских стройках 60-х годов уже сходил на нет. Воцарялся, можно сказать, структурный паразитизм, когда уже не общепризнанный вклад каждого в существование данного сообщества, пусть несправедливый, но закрепленный традицией, но относительно случайное положение в государственной иерархии.

А раз так сложилось, верней, навязалось, то пускай откроются лазейки для того, чтобы набрать сверх положенного, по аналогии с прибавочной стоимостью, фигурирующей в "Капитале" - прибавочным паразитизмом. Позвольте, - если имеется в виду, допустим, что колхозник потихоньку прихватил себе что-либо из того, что подлежит распределению свыше - какой тут паразитизм? Человек взял то, что ему недодавали за его труд. Верно, однако нарушение цивилизованных принципов "общественного договора", согласно которому каждый получает за свой труд соответствующее вознаграждение или вправе рассчитывать на бесплатное содержание - создаёт предпосылки для необузданной эпидемии этого явления.

Можно работать спустя рукава, халтурить, подворовывать в разных формах, получать привилегии как член партии, функционер. В этом плане в брежневскую эпоху номенклатурная рыба начала гнить с головы. Взятки не только "борзыми щенками" помогали решать многие проблемы, и жадности не было предела. Хорошо хоть, что при этом срабатывала почти врожденная добросовестность, когда трудящийся просто не может позволить себе делать что-либо, не доводя до возможного совершенства, или творческая личность создаёт своё "в стол", сознавая, что такое пока не увидит свет и тем более не получит вознаграждения, скорее грозит наказанием.

Из сказанного вовсе не следует, что, скажем, критерий социальной справедливости всё же ставит социалистическую систему, даже бывшую в СССР в послевоенные годы, выше или ниже капиталистического, тем более феодального, рабовладельческого строя - речь совсем не о том. В определённую эпоху, часть её, складываются устоявшиеся взаимоотношения между членами человеческого общества - будь то в семье или в трудовом, творческом коллективе, в государстве. И элемент паразитизма - содержанки, альфонса, чиновничьей синекуры, обладателя соответствующего титула, стопроцентного лодыря, нахлебника, а то и стариков немощных, инвалидов, нищих, странников - если бесконфликтен, терпим окружающими, традиционен - вполне вписывается в относительно спокойное существование малого или большого человеческого общества.

Худший вариант

Не могу судить, насколько субъективно сложившееся у меня ещё с начала 90-х годов прошлого века мнение, впечатление, что как раз Украина предстаёт ярким примером, расцветом самого негативного паразитизма. Конечно, и при этом, может быть, нет добра без худа, и об этом стоит сказать. Но насколько перевешивает одно другое? Как-то я в биосоциальном ключе сравнивал наступление паразитических явлений в каком-либо обществе, гипертрофированное - с онкологическим заболеванием организма, когда паразитические раковые клетки не знают удержу, что в конечном счёте зачастую приводит к фатальному исходу. Сравнение условно, и смена поколений, не такая тесная зависимость людей друг от друга, как живых клеток, позволяет и при таком обороте выживать, правда, с немалыми потерями - материальными и духовными - определённой части населения.

Выше говорилось о предпосылках социального паразитизма в уродливых формах накануне распада Советского Союза. То есть, возможно, оставаясь вроде бы законопослушными и в симбиозе с правоохранительными органами, - получать доступ к обогащению за счёт, так сказать, общенародной собственности, из общенационального котла, не очень-то заботясь о том, что в нём остаётся остальным. Задача облегчалась тем, что не было тех, кто мог бы активно сопротивляться, как владелец, хозяин подобной завуалированной экспроприации. Правда, предполагалось нечто иное: поскольку капиталистическое производство доказало своё преимущество перед системой, внедренной в странах социалистического лагеря - прежде всего фактором личной заинтересованности, как хозяина, в получении максимальной прибыли, так и наёмного работника, также заинтересованного в оплате его труда "по способностям" - вносить свою часть в то, что даёт навар для всех заинтересованных.

В какой-то степени это осуществилось, в частности, на Украине, однако далеко не в тех масштабах, которые продемонстрировали бывшие страны социалистического содружества в Восточной Европе, Прибалтике, не говоря уже о Китае. Отчасти виной тому внешний фактор - на Украину хлынула разнообразная продукция из разных держав и фирм, с которыми отечественная промышленность не могла конкурировать: бытовая техника, книги, дешевый ширпотреб - предметы одежды, парфюмерия, химическая продукция для быта, легковые автомобили, сантехника; поначалу пища в броских обёртках, напитки, мебель, правда, затем ряд предприятий начал по этим категориям брать реванш.

На должный уровень вышла торговля - для всех категорий населения, особенно для той части, что так или иначе вырвалась вперёд по уровню доходов, притом весьма резко. Для этой же группы наладилось строительство - от роскошных очень дорогостоящих квартир до вилл, коттеджей совсем уж шикарных. Здесь самое время спросить: каким образом определённая часть населения Украины почти в одночасье сделалась зажиточной? Известны схемы, по которым в смутное и бесконтрольное время начала девяностых годов минувшего века близкие к образовавшейся тогда верхушке власти - в центре и на местах, в единой связке на законных основаниях сделались - снова вспоминаются строки из "Мистера Твистера" Маршака - владельцами "заводов, газет, пароходов".

Но, вся беда, в значительной степени не для того, чтобы всё это задействовать, разве что за исключением "газет", вернее всех СМИ. Продать кому угодно - пусть сравнительно дешево, зато наличными, составляющими немалые суммы в твёрдой валюте; пустить на металлолом, переделать во что-то прибыльное. Нельзя не признать, что происшедшее иначе, как самый настоящий паразитизм, назвать негоже; и следствие этого - обнищание едва ли не подавляющей части населения, и на селе, где председатели колхозов и совхозов также уподоблялись бывшим начальникам, развал социальной сферы. Но перечисленное, пожалуй, лишь вершина паразитического айсберга.

Стихия паразитизма на Украине сделалась всеохватной. Шутливое ещё в советские времена "что я с этого буду иметь?" - как основу действий должностного лица приобрело абсолютный характер. Любая сделка - будь то лицензия на определённый вид деятельности, неважно - с представителями отечественного или иностранного бизнеса; или взаимоотношения со всеми правоохранительными органами, разрешение на строительство - опять-таки неважно - торгового центра, коттеджа или гаража - требовала обязательной взятки по выработанному тарифу, что достигал максимумов в цифрах со многими нулями в твёрдой валюте - без которых чиновник определённого ранга мог под любым предлогом разрешения не давать, впрочем, нередко и получив взятку. Исключение из этого - уступки подлинно власть имущим, от которых можно было ждать неприятностей - снова-таки под видом законных - от прокуратуры, налоговой инспекции или в худшем случае - киллеров.

Воцарилась полная безнаказанность - в том плане, что от любых нарушений закона, и более чем существенных - можно откупиться, речь лишь о сумме, и, в крайнем случае - улизнуть за рубеж, отделаться в ожидании возможного наказания при смене власти - легким испугом. Схемы разворовывания бюджетных денег разрабатывались виртуозно, правда, при желании могли быть разоблачены, но - кому это выгодно? И что только не продаётся и не покупается: место на рынке и депутатский мандат, генеральское звание и положение в эстрадной сфере, панегирик проходимцу и мошеннику в газете или на телеэкране, - это всё о том, что реализуется паразитически, то есть фактически не за счёт вклада тружеников, а наоборот, за счёт того, что им недодаётся. И то, что доля заработка и шахтёра, и металлурга, и землепашца составляет соответственно максимально низкую от выработанного продукта, его цены, и так же оплачивается труд учителя, врача, даже учёного - чтобы чем побольше досталось безгранично жадным паразитам - свидетельствует о том же.

Главный паразитический принцип - если от тебя хоть что-то зависит в распределении, предоставлении, получении благ, то во что бы то ни было старайся - сорвать для себя чем побольше, а зависимым - что останется. И входящие в управляющие, правовые, карательные, контролирующие, разрешающие структуры на Украине этот принцип применяют со времени обретения "независимости" на всю катушку. Конечно, упрёк в абсолютизировании этого нашествия паразитизма посредством данной категории так или иначе власть имущих имеет под собой основание. Но, как уже отмечалось, всё дело в соотношении паразитирующих в большей или меньшей степени и тех, кого таким образом обирают. Достаточно сопоставить число, процент тех жителей Украины, которые фактически на грани черты бедности, выживания, - и тех, чьи доходы - неведомо за какие особые заслуги во много сотен, тысяч раз солиднее.

И - мошенники, аферисты, шарлатаны во всех сферах - торговли, медицины, образования, политики в атмосфере беззаконья тоже процветают. Опять же, могут возразить, что скажем и в России наблюдается подобное, а в некоторых африканских или латиноамериканских государствах ситуация возможно ещё похлеще, но здесь я вижу ситуацию изнутри - и со средств массовой информации, и сталкиваясь с подобным непосредственно или опосредованно. Но, как показала история человечества, и самые мрачные аспекты социального паразитизма нередко на протяжении долгих периодов воспринимались народами с покорностью не переходящей за рубеж ропота уж очень обиженных или чутких к страданиям ближних.

Надежда на то, что по законам человеческой эволюции нередко совсем уж зарвавшихся паразитов вытесняют те, которые и побольше вкладывают в общее дело - умения, предприимчивости, хватки, и не столь нагло присваивают максимум возможного. И флуктуации такого рода уже проявляются повсеместно на Украине, к сожалению, как уже говорилось, по масштабам значительно уступая паразитам. Но похуже и другое: велик соблазн паразитического существования, далеко не всегда осознаваемого. Появилось весьма значительное число здоровых молодых людей в качестве охранников тех, на кого могут покушаться конкуренты, вымогатели, политические противники. Нет, это не классические полицейские, стоящие на страже законности и порядка, а молодчики, задача которых быть наготове и только. Такие ребята на всякий случай сторожат входы в банки, редакции, солидные торговые предприятия, офисы различных фирм, виллы нуворишей, правоохранительные учреждения, чиновничьи дома определённого уровня.

Должно быть, в развитых странах тоже достаточно и подобных охранников, и вообще легально содержащихся за счёт поступлений от выработанного трудящимися. Вспоминается карикатура XIX века: один с сошкой, семеро с ложкой - царский двор, помещик, поп, чиновник… Но когда в ходе научно-технического прогресса "сошка" трансформировалась в комплекс орудий и технологий, позволяющий одному - пусть не буквально, но - фермеру, металлургу, станочнику, прядильщице - в большем или меньшем производственном коллективе, достаточно обеспечивая свой жизненный уровень, позволяющий не только подрастающему поколению, престарелым, немощным, но и способствующим спокойствию и порядку, широкому спектру творческих работников, временно безработным - создавать приемлемые условия для проживания. Справедливости ради - в Советском Союзе этот принцип срабатывал, пусть далеко не в полной мере, и понятно - отчего.

На Украине с 90-х годов массы трудящихся, лишившись доступа к своей кормилице-"сошке" - в колхозе, на швейной фабрике, на предприятиях, выпускающих электронику - уже неконкурентоспособную, машиностроительных - кинулись искать работу за рубежом, а честным образом - где угодно за сравнительно жалкое, порой призрачное вознаграждение. Или - нечестным - в сонмище паразитов.

Многозначное явление

Абстрагируясь от проявлений паразитизма в социальном плане, когда берёт верх эмоциональная оценка с позиций социальной справедливости, попробуем непредвзято разобраться в этом естественном феномене. Сформулируем обобщающий принцип: затрачивая поменьше получать побольше. Побольше - для живого организма означает оптимальное выживание особи и - главное - продолжение рода. И причисляемые биологами представители флоры и фауны к категории паразитов приспособились к своему образу существования, однако при этом - может быть, в истории живого найдутся исключения из сказанного далее - и "хозяева", на которых так или иначе вышеназванные паразитировали - не исчезали вследствие этого с лица Земли.

К паразитам, которые досаждают нам, виду гомо сапиенс можно отнести, например, холерных вибрионов, тараканов, крыс, однако, как говорится, по большому счёту замечательно, что в ходе эволюции возникали новые виды микроорганизмов, растений, животных, которые находили свою экологическую нишу. В этих условиях для них мог восторжествовать естественный принцип, ранее упомянутый: при сравнительном минимуме усилий к достижению благополучия особи и продолжения рода получать возможный максимум необходимого. Причём уже у высших животных этот принцип - пусть во имя того же оптимального продолжения рода - воплощался в мобильную иерархию особей в данном сообществе, и вид гомо лишь унаследовал такую возможность, с оговоркой - нередко тот же принцип благополучия сородичей отходил на второй план.

Феномен паразитизма в человеческих обществах, этнических образованиях проявлялся, развивался и закреплялся уже под всё усиливающимся влиянием того, что в моей "Ранней ягоде" обозначено как "третья спираль" - так сказать, "наддвойной", включающей жесткий генетический код. Слегка коснувшись ранее отражения паразитизма в социальном плане, сознаю, что по этому вопросу имеются основательные труды - философов, социологов, психологов, с разными подходами и выводами подспудными или эмоциональными рекомендациями, может быть, постепенно воплощаемыми в существование более или менее цивилизованных государств планеты. Впрочем, и сами эти государства, скажем, США в определённой мере паразитирует на части населения других стран, но начав разбирать и это аспект глобального паразитизма, зайдём далеко.

Меня больше занимает именно тот "третьеспиральный" аспект паразитизма, затронутый и в "Ранней ягоде". Напомним принцип: использование можно сказать готового к потреблению для удовлетворения жизненной потребности с возможно минимальными затратами собственных усилий для достижения цели. Под это определение подходит и внедряющийся в живой организм вирус, и пчела, впитывающая нектар цветка, и заяц, грызущий древесную кору, и лиса, охотящаяся за зайцем, и, если на то пошло, человек со стрелами и огнестрельным оружием, стремящийся заполучить лису на воротник.

Достаточно убедительно в этом отношении развитие техники с незапамятных времен появления вида гомо на Земле. Добывание огня посредством кремния-огнива и трута - легко загорающегося от высекаемой искры; облегчающего передвижение тяжестей колеса, а впоследствии - телега, велосипед, поезд, автомобиль. Современный гражданин - за рулём, за пультом сложного производства, с "мышкой" при компьютере, Интернете, - а то и пилот, сбрасывающий бомбы на город - несравнимы усилия и результаты. Повод ли всё это для панегирика в адрес стимулирующего эволюцию и прогресс того же паразитизма? А на мой взгляд особенно интересно разобрать, как то, что мы определили паразитизмом, сказывается на обобщенном понятии - культура.

Но прежде выскажем такой постулат: феномен паразитизма требует совершенствования его возможностей. В этом плане изощренность раковых клеток, ловко имитирующих информационную совместимость с клетками организма, как правило отторгающих чужеродное, сопоставима с набором отмычек у квартирного вора, домушника. В этом же ряду язык муравьеда, клюв дятла, клыки тигра, присоски омелы, вида муравьев культивирующих тлей для питания - равно как и первобытных пастухов - за бараном в стаде не надо гоняться, как за диким.

И ещё - для подступа к проблеме, так сказать, культурного паразитизма, придётся конспективно перенести сюда из "Ранней ягоды" концепцию эволюции и революции в развитии и становлении живого на Земле с моей точки зрения. Подтолкнуло меня к такому пониманию происходящего на планете многие миллионы лет в царствах флоры и фауны отсутствие даже следов промежуточных видов, верней не видов, но хотя бы особей в палеонтологии - переходных от одного вида на древе эволюции к высшим или высшему. Не эволюционное накопление физиологических и психологических особенностей для достаточной жизнестойкости рода при завоевании определённой экологической ниши, но именно революционная, на протяжении немногих поколений, возможно, и отдельных потенциально выигрышных особей реализация возможностей, не могу не добавить - по "идее" - созвучной пониманию этого слова античными философами, "идее" подобной предшествующей и направляющей при образовании атомов различных элементов из элементарных частиц в соответствующих условиях, или, скажем, молекулы воды при встречах атомов водорода и кислорода, или "идее", реализованной в белковой молекуле РНК - редупликации живой клетки.

Такое же - по сути - революционное воплощение "идей" прослеживается, правда, затрудненно вследствие сложности и неоднозначности явлений гения в той или иной области "третьеспиральной" или культуры в самом расширительном значении, и - эпох ренессанса, не только классического - на землях Европы в XIV-XVI веках, и не обязательно Возрождения - и рождения действительно совершенно нового - как в Германии нового времени, России XIX-XX века; мало-мальски образованным людям не обязательно расшифровывать. Могу лишь добавить или повторить, что это происходит закономерно, по неведомым нам законам "третьеспиральной" эволюции вида гомо сапиенс, и если в периодах распада нестабильных изотопов мы пренебрегаем возможностями отдельных атомов, отдавая расшифровку процесса на откуп статистике, то с явлением гениев или "духовно-пассионарных" эпох в жизни этносов видимая случайность, не поддающаяся объяснению, ставит нас в тупик.

Придётся повторить, что эволюция "третьей спирали" гомо сапиенс - не каламбур и не тавтология - по спирали повторяет в принципе процесс эволюции видов растений и животных в том отношении, что реализуемая выигрышная возможность большей свободы действий в жизнеутверждении - на лестнице эволюции прыжок на ступеньку вверх - революционно в относительно короткие сроки преобразует данную популяцию, а затем по мере возвышения по той же лестнице эволюции - разброс особей по отчасти физиологическим особенностям, всё больше - в области высшей нервной деятельности, характеров, способностей реализовывать возможности преимущественного жизнеобеспечения и своей особи и потомства - в результате многовариантности при скрещиваниях в конечном счёте вырабатывает или нарабатывает оптимальные формы существования в данной экологической нише, а при удачном стечении обстоятельств - и образованием новых видов, подвидов, как мы видим, например, у одомашненных животных, не говоря уже об этносах, правда, опять-таки по законам эволюции действует "ингибитор" застывания, фиксации на достигнутом, при котором эстафета поколений более чем стабильна.

В сфере духовной

Если проводить аналогию с миром техники, лучше - более широко - рукотворной "второй природы", то отставив далеко такое понятие, как паразитизм, выставим более уместное - совершенствование и параллельно - вариантность. Часы - механические, затем электронные - основа в средние века и в ХХ веке, и - не счесть разновидностей с дополнительными возможностями. Предлагаю для наглядности представить трансформацию от базовой модели, допустим: чашки, брюк, монет, велосипедов, автомобилей, стульев, телевизоров, лекарств от болей, печений, очков, газет, духов, телефонов, шахматных фигур… продолжать можно бесконечно.

Обращаясь к духовной сфере, вспомним, что в литературоведеньи есть положение о "бродячих сюжетах", характерных для фольклора или писательских обработок разных народов и авторов. Например, о юноше и девушке, влюбленных друг в друга, соединению которых препятствуют различные внешние обстоятельства - это Лейла и Меджнун, Тристан и Изольда, Ромео и Джульетта. Или средневековый "Плутовской роман", в центре которого авантюрист, жулик, и его приключения. Был ещё "рыцарский роман", но как апофеоз со знаком минус - рыцарь печального образа - горькая насмешка над иллюзией возможного поражения несправедливости в мире человеческом; и эта функция персонажей литературы нового времени отдана на откуп представителям правоохранительных органов; и сюда же перекочевали сомнительные герои плутовских романов, в конечном счёте терпящими неудачу.

Сильно поубавилось неодолимых препятствий для соединения двух любящих сердец, разве что обострились проблемы любовных треугольников; а симбиоз наследий плутовского романа и эротических фантазий вперемешку с: политикой, самыми разными сведеньями из истории или науки, этнографической экзотики - создаёт гималаи занимательного чтива. Но - в этих "гималаях", как в натуральных, есть вершины и значительное более обширное подножье, от которого восходят также мощные кряжи. И одно главное отличие в этой аллегории: если при формировании поверхности планеты образование горных хребтов шло снизу вверх, то в гуманитарной, "третьеспиральной" эволюции - наоборот. Мифологизированные Будда, персонажи Библии, Христос, Магомет; реальные Конфуций, Сократ, Гомер - если ограничиться отдаленными веками истории человечества - те начальные "вершины", от которых расходились массивы образа мышления народов воплощаемого в слове, живописи, музыке.

Можно наугад назвать духовные вершины последних веков: Леонардо да Винчи, Шекспир, Лейбниц, Иоганн Себастьян Бах, Рембрандт, Лев Толстой, Эйнштейн, Махатма Ганди, Эдисон, можно продолжать, но и так ясно, как от этих вершин расходятся создаваемые многими сотнями, тысячами массивы нарабатываемого человечеством. И, если принять тезис или постулат, утверждающий, что паразитизм характеризуется потреблением наработанного в оптимальном для восприятия паразитом виде структурами, существами - будь то растения для травоядных, плоть для микроорганизмов или плотоядных - как пища в буквальном смысле, то отчего бы не экстраполировать тот же принцип на, так сказать, пищу духовную?

Ещё древние обозначали это явление словом, приобретшим пренебрежительный оттенок - эпигоны. Нет, для многих тысяч творческих личностей во всех областях культуры, науки, в меру своего таланта умножающих наше понимание мира, познание, пробуждающих интерес ко всему происходящему в мире и вовлекающих в это, как говорится, струны души эмоциональное возбуждение - термин "эпигоны", даже когда это явные подражатели поневоле, продолжатели великих свершений - некорректен. Но положение вещей здесь, сдаётся мне, изменилось в новейшее время, когда всяческие духовные ценности сделались более или менее ходким товаром. Конечно, тут как и в социальном плане картина многозначная, и в ней следует выделить паразитическую составляющую.

Собственно, в товар издревле воплощалось мастерство ювелира, оружейника, зодчего, талант скульптора, врачевателя, сказителя, музыканта, лицедея, жреца… В ходе психической эволюции, поначалу в основном, а постепенно уступая потребности в "пище духовной" - направленной на приоритет выживания, связанный с чувством удовлетворенности, что стимулировало стремление к удовольствию потребителя этой самой "духовной пищи", росла и востребованность её производителей, творцов. Эволюция живого предполагает реализацию возможностей восприятия информации, необходимой для жизнеобеспечения данного вида плюс потенциальных возможностей для восхождения на более высокую ступень эволюции, что произошло и с видом гомо, затем гомо сапиенс.

По той же схеме проявлялся и феномен паразитизма в мире живого - например пищеварение у травоядных, способность цепляться за ствол "хозяина" или присасываться к его телу у некоторых видов растений, благополучно существовать и размножаться в организме животного и человека у ряда микроорганизмов, подбирать падаль - грифами, остатки трапез крупных хищников шакалами; высасывать кровь приспособились комариные самки, голуби в городах - нахлебники горожан - соответственно изменился образ жизни и повадки, как и у воробьев, крыс, тараканов. Но всему этому были предпосылки - снова скажем: физиологические и психологические возможности реализации того, что в общем или обобщенно обозначили как паразитизм.

Оттого, что наличие в явной или скрытой форме паразитической составляющей, с одной стороны, может устраивать партнёра, вынужденно или нет, - дело не меняется, сущность паразитизма остаётся. И меня сегодня занимает или настораживает проблема не столько социального, сколько "товарного" паразитизма. Налицо определённое перепроизводство вырабатываемого теми, кто, грубо говоря, паразитируя на "гималаях" духовного наследия, может обеспечивать своё благополучие. Необъятен спектр этих "гималаев": фольклор, народные танцы, "священные" книги, пьесы Шекспира, направления высшей математики, археология, синтез органических соединений - возможных лекарственных препаратов, красителей, элементов различных конструкций; украшения, бытовая техника, средства информации… Да, да, да - всё это делает наше познание мира глубже и шире, нашу жизнь комфортнее и разнообразнее, реальней воплощение индивидуальных талантов, способностей в широком диапазоне направлений творческой деятельности, но…

Как это сопрягается с таким понятием, как паразитизм, нелестным, презрительным, обидным? В который раз напоминаю, что подразумеваю под этим использование наработанного, созданного не тем, кто выступает в подобном амплуа. И объективно проявление феномена паразитизма в мире живого, в социальном плане, в творчестве - может представить того, кто так определяется по вышеназванному критерию - и крайне негативно, и безусловно положительно. Ранее говорилось о личностях, паразитически захватывающих у честных тружеников заслуженное. Зато - какое изумительное духовное богатство на культурной почве предыдущих веков произросло хотя бы в минувшие века - XIX и XX!

Жизнь моя приближается к финишу, и, не тороплюсь пересекать финишную ленточку, но таковая всё приближается. С начала дней моих, рожденный в Москве и вместе с родителями - выходцами из черты оседлости, жадно приобщившихся к русской и мировой культуре, в какой-то степени за прошедшие десятки лет смог ознакомиться, насладиться шедеврами литературы, искусства, поверхностно с прогрессом в науке нового времени, что нашло какое-то отражение в "Ранней ягоде", моём интеллектуальном дневнике. На страницах этого опуса упоминается известное соображение Ньютона - что по отношению к необъятному океану познания мира учёный напоминает мальчика на берегу реального океана, полагающего, что играя камешками на берегу, уже запросто общается с этим вроде бы доступным. И я ощущаю себя сегодня тем мальчиком что успел в своей жизни прочитать ряд книг, побывать в музеях, прослушать ряд музыкальных произведений, поинтересоваться достижениями разных научных направлений, но - сколько ещё осталось неизвестным…

Однако, как тут не вспомнить русскую поговорку: "где солома - там полова", слово областное, более распространено "мякина" и, если по другой пословице "воробья на мякине не проведешь", то есть и воробей соображает, что такими отбросами сыт не будешь, и разве что скот с голодухи и эту мякину жует. И, если солома в крестьянском хозяйстве идёт в дело, то полова, мякина в сущности бесполезная материя. А человек нового времени в массе своей зачастую падок именно на мякину. Позвольте, но каковы критерии, по которым зерно отличается от отходов?

Поглядим непредвзято на обширное и дошедшее до дотошных исследователей наследие былых веков. Разумеется, субъективное мнение: наряду с бессмертными строфами "Илиады" и "Одиссеи", страницами Библии, изречениями Лао Тзе, эпизодами эпосов Древней Индии, "Словом о полку Игореве", - сколько невыразительного, водянистого, проходного - в нелепицах античных мудрецов, средневековой теологической болтовне, вялом течении событий громоздких поэм Востока и эпопей европейских - анонимно-фольклорных или авторских; невыразительных живописных и скульптурных изображений "святых", второразрядных музыкальных композиций, пустопорожних философских трактатов, сочинений астрологов и алхимиков с нулевой достоверностью…

Следует прежде всего учесть, что у наших предков выбор пищи духовной был не так уж велик; правда, возрастающий спрос рождал предложение - и заурядных ремесленников. И в Пушкинскую эпоху в ходу были переводные романы с "Ловеласом" и "Ричардсоном" - чтиво подрастающей Тани Лариной, творенья Булгарина или пускай Загоскина, ужасное рифмоплётство Сумарокова или Хераскова - правда сникающие при восхождении Державина, Крылова, но ведь и Бенедиктов на время сделался послепушкинским кумиром. Прибегнем снова к аналогии с Гималаями - но в начальный геологический период их образования, многозначные процессы остывающей планеты порождали образование горных хребтов с их вершинами и океанов с глубинными впадинами.

В формировании "гималаев" информационно-духовных человечества, так же, как и создаваемой им рукотворной "второй природы" действуют своего рода эволюционные закономерности, так же, как с рождением на планете нашей феномена жизни проявились такие, которые были неведомы, как говорится, неодушевленному, материи и энергии во всех метаморфозах. Но, если эволюцию живого соотносят с геологическими эпохами - палеозоем, мезозоем и другими, длящимися многие тысячелетия, то в человеческой истории уже гипертрофированный интеллектуальный катализатор делает своё дело. Но как бы представить этот процесс понагляднее, что ли?

Возможно уже в XXI веке синтетическое искусство, даже возьмем шире - передача оригинального мировосприятия, отражения во впечатляющем разум и сердце, душу произведении - сделается доступным индивидуальному творцу. Поскольку речь идёт о не совсем понятном, остановимся на этом подробнее. Эволюция этнических подвидов гомо сапиенс вызвала к жизни развивающую межличностную информационную составляющую общественной организации, прежде всего - язык в лингвистическом смысле. Параллельно, но по-разному опять же в отдельных этнических образованиях формировался и закреплялся язык танца, скульптуры, живописи, со временем музыки. И уже по законам человеческой эволюции - в основном в области высшей нервной деятельности, психики - всё больше индивидов рождались с задатками способностей сотворения мифов, легенд, эпосов, поэм, романов, произведений изобразительного искусства, музыкальных жанров, а также достижений в сферах науки и техники.

Настройка на восприятие информации в той или иной форме присуща живому вообще. Пчела соответственно реагирует - на тревожное жужжанье, "танец" сотоварок - объясняющий, как добираться до цветущей поляны, запах растений, возможно, окраску. Собака, кроме своего собачьего, воспринимает и кое-что из языка людей, и, естественно, языки зрительного восприятия, спектр запахов, тактильное - поглаживание хозяином, ошейник. Очевидно, выработана определенная "настройка" на приём информации от органов чувств локальным участком мозга и соответствующая эмоционально-логическая реакция, удовлетворяющая жизненные потребности. Для гомо сапиенс - получение удовольствия от достаточно содержательной, впечатляющей, отвечающей настроенности на восприятие именно такого рода "духовной пищи".

Общие посылки, но - для вывода, что человеческое мышление научилось как бы переводить с одного языка на другой - и в общепринятом понятии, и, скажем, с языка литературы на образный - в воображаемые картины, где вырисовываются действующие лица, пейзажи, архитектурные формы и так далее. А при экранизации знакомых мне произведений поневоле недоумеваю, наблюдая на экране зачастую совсем не то или не совсем то, что представлял себе. Трудно сказать, насколько усиливает наше восприятие страниц "Войны и мира", посвященных Бородинскому сражению, реальное или экранное присутствие у известной панорамы в этом районе. Так же, возможно, как пояснения экскурсовода в картинной галерее или музыковеда перед исполнением симфонии. Впрочем, как по мне, отнюдь не лишни обстоятельные комментарии к академическим изданиям, да и нередко полезны пояснения относительно творчества живописцев, композиторов. Вправе ли причислять подобных толкователей к паразитирующим на чужом творческом наследии?

"Готово" - необъятная россыпь слов в языке. Многообразие форм и красок для живописца и скульптора, бесконечность звуков совокупности музыкальных инструментов, впрочем, - рояль или скрипка сами по себе представляют почти неограниченные возможности передачи, так сказать, эмоциональной информации. В каком-то смысле и актёр - говорящий, танцующий, выражающий заданное жестами, мимикой, костюмом - способен донести до зрителя, до его души - также "эмоциональную информацию", заметим, не исключающую в большей или меньшей степени интеллектуального компонента. А для учёного в подборе фактажа, закономерностях, формулах - этот компонент преобладающ.

Синтетическое искусство - театр трансформировавшийся в кино, телевиденье, да и новейший компьютер - в родстве с ними вкупе с интернетом. Виток человеческой эволюции нового времени обозначил возрастающую возможность значительной части рождающихся включиться в духовно-генетическую "третью спираль", о которой подробней говорится в "Ранней ягоде", принимать участие в неравномерном движении по отражению своего представления мира, разных его ипостасей и частей. Всё больше людей на свете чуть не с младенчества что-то рисуют, сочиняют, напевают, лицедействуют, изобретают, проявляются явные, скажем, лингвистические, математические, музыкальные дарования.

Можно ли квалифицировать такое, как невинное паразитирование на подготовленном предыдущими поколениями? И мне бы сетовать на то, что худо-бедно, как говорится, владею пером? И как сотрудничающий около двух десятков лет как сценарист учебных и других фильмов подобного жанра должен был намечать варианты зрительного ряда, кадров, которые доходчиво доносили бы до сознания зрителя то, что не всегда доступно преподавателю или учебнику. И возвращаясь к образу или аллегории наработанного человечеством в духовной сфере с "гималаями" - сравнение не мной выдуманное, продолжу - как бы это могло быть выражено, скажем, в мультипликации. Подножье - наскальные рисунки, зачатки мифов, ритуальных песнопений и танцев. И хоть как-то знакомые с историей культуры могут, как это бывает во сне, представить - что можно встретить при восхождении по векам минувшим.

Высятся вершины - у них есть имена, которые приводились на предыдущих страницах - любой мало-мальски образованный человек назовёт их - поэтов, учёных, музыкантов, художников, изобретателей, религиозных светочей, а также - без моральных оценок - особ на вершинах власти, полководцев. А, главное, со временем конфигурация этих условных "гималаев" трансформируется, как в эпоху формирования горных хребтов на планете остывающей. Какие-то породы уходят в глубь гор, какие-то идут вширь, а какие-то вырываются, подталкиваемые нижележащими в высь. А когда завершилась своего рода геологическая революция, на горах начала появляться своя флора и фауна, но также была устойчивой на протяжении многих веков. И все эти процессы подчинялись природному принципу необходимого и достаточного - начиная с образования стабильных - это следует подчеркнуть - атомов и кончая формированием видов живого во всех деталях жизнедеятельности, существенных для выживания и продолжения рода.

И в естественных образованиях паразитизм не нарушал этого баланса ни по отношению к тем, за счёт которых или за счёт чего существовали существа, причисляемые к категории паразитов. И так наверное определялось в социальном плане на ранних этапах рождения этносов гомо, и также информационной сферы общения, определяющей пути цивилизации. Но неотвратимый соблазн "всё позволено" - ради собственного или своей семьи, наследников благополучия, включая все формы удовлетворения, удовольствия - от полноты власти до обладания признанными ценностями - материальными и служащими тому же духовными. Возникали монархические, диктаторские, олигархические режимы, когда паразитизм правителей, их прислужников и карателей непокорных был достаточно явным, и, нельзя не добавить - остаётся таковым.

В определённом смысле "всё позволено" в новое время, думается, распространилось и на "третьеспиральную" сферу творчества, на, я бы определил - неоправданную избыточность, необязательность. Надо бы глубже растолковать - что имеется в виду. Ранее позволил себе усомниться в том, что перечисление ограничений в пище, числа ослов и сосудов, пусть из золота в обозе еврейского племени, риторические повторы и проклятья пророков в Ветхом Завете, да и поучений в Новом - делают эти поистине великие творенья духа более что ли весомыми, значительными. Впрочем, тот же упрек может быть адресован эпопеям Индии, германским сагам, вернее - народам северной Европы, многострочным поэмам средневековых поэтов Ближнего Востока.

И вот сейчас - случайно или по наитию - взял альбом музея Прадо, в очередной раз обозрел полотно Босха с невероятными комбинациями реального и ирреального, и задумался - а нет ли тут избыточного, лучше сказать - лишнего, необязательного? Может быть, то же соображение может возникнуть при чтении "Одиссеи" или слушаньи симфонии Бетховена; оригинальном, то есть авторском, изложении теории относительности? Так нет же! Попробуйте "почистить" классику, изъять вроде бы малосущественные подробности, детали - в "Евгении Онегине", "Фаусте" - первой его части, "Мёртвых душах", "Анне Карениной", любом рассказе Чехова, Бунина, полотнах передвижников, пожалуй и импрессионистов… Налицо законченное совершенство, тайна которого слегка приоткрывается в черновиках, эскизах, когда "взыскательный художник" дозволен лишь сам безжалостно, оставив только самое необходимое для того, чтобы запало в души слушателей, зрителей, читателей профессионалов - если речь идёт о науке - где превалирует интеллектуально-эмоциональное восприятие.

Припомнилось, где-то читал высказывание известного учёного, что нынче пошли и пустые по существу, маловыразительные работы, диссертации, и это в области точных наук, а что уж говорить о гуманитарных, не щадя и философию, и социологию, и литературоведенье. Здесь самое время вспомнить нематериальные "гималаи" - и, может, взыграл во мне былой сценарист учебных и тому подобных фильмов - я бы представил в мультипликации трансформацию этих "гималаев" в новое или новейшее время, как расползание по поверхности - в значительной степени непритязательной массы приближенных к средствам массовой информации, и в той или иной степени продукции паразитирующих на необъятности накопленного.

Плохую услугу оказало и сознание многих нынешних опровергающих вложенное Пушкиным в уста Моцарта "нас мало избранных, счастливцев праздных, единого прекрасного жрецов"; равно как наследники жрецов древности - священнослужители едва ли не всех конфессий сегодня в основном паразитируют на наивной или фанатичной вере своих прихожан.

И в этом размякшем массиве творческих "гималаев", расползающихся по "планете людей", возможно вряд ли можно ожидать возникновения гениальных творений - вершин навеки. Однако, если не обращать внимания на явную посредственность, халтуру, основную продукцию незамысловатой массовой культуры, то нарастающие "гималаи" культуры и науки - на питательной среде наработанного прежними поколениями и "дрожжах" запросто реализуемого, востребованного творческого потенциала многих - сравнительно с процентом таких в былом - создающих нечто новое, то - срезы эпохи, как годовые кольца на пнях деревьев; и паразитизм этого толка вероятно залог нового витка эволюции по спирали - для оптимального существования перед вероятным рубежом вырождения.

Утвердилось мнение, что открытия нередко нынче совершаются на стыке наук - химии, физики, астрономии, математики, биологии, или аналогично - в гуманитарной сфере - психологии, философии, социологии. "На стыке" - вернее - при возможности совместимости положений и закономерностей, такой совместимости, при которой возникает нечто единое, неразрывное, в чём каждый элемент, каждая часть отвечает принципу необходимого и достаточного, равно как всего целого. И то же по сути относится к результату творчества - как вершине - будь то "Одиссея", "Путешествия Гулливера", "Анна Каренина", "Доктор Живаго", месса Иоганна Себастьяна Баха, симфония Чайковского, картина великого мастера - будь то фантасмагория Босха, портрет кисти Крамского, натюрморт - не обязательно знаменитости - лишь бы живописец нашел тайну совместимости; одно из уравнений квантовой механики.

С тех пор, как открылись глаза у людей на великое значение части, малой, незаметной, кажущейся несущественной, вроде бы ненужной подробности - для совершенства и совместимости целого, как некоторое количество атомов железа, йода, селена и других элементов в молекулах, столь необходимых для жизнедеятельности нашего организма - гемоглобина в крови, щитовидной железы, сетчатки глаз, - с тех пор начали преображаться - литература, искусство, наука. И сделалось гораздо легче, проще на этом паразитировать, очень хочется дополнить утешительным - по-хорошему. А как иначе - если ты без этого жить не можешь: "пальцы тянутся к перу, перо к бумаге…", к кисти и палитре, к музыкальному инструменту, к телескопу или микроскопу - глаза, к экспериментам - с элементарными частицами или муравьями, подобно тяге к ней, к нему, к бутылке, к бродяжничеству. Если это ещё и подхлёстывается вознаграждением и уверенностью, что небрежное и приправленное чем-то коньюнктурным сойдёт для заказчика-покупателя, то - как не использовать свои способности извлекать из доступного наработанного всей многовеково нарастающей структурой "гималаев" и синтетического информационного откуда угодно из мира сегодняшнего - и готовить из этого полусуррогаты пищи духовной… Для обозначения этого в худшем варианте приходят на ум слова: вырождение, деградация…

Но это явление, в наше время, в XXI веке со всех сторон заявляющее о себе - не в таких масштабах существовало чуть не испокон веков, десятки "сальери" - современников Моцарта, стихотворцев Пушкинской поры, "малых голландцев" - правда в этом случае по-своему очаровательных, учеников и подражателей той или иной художественной, философской, математической, актёрской школы, направления поэзии, балета, циркового искусства… На разных уровнях "гималаев", и - вершины, недосягаемые. Неужто настолько эти "гималаи" расползлись, что для образования подобных вершин творческих категорически не хватает импульса - затягивает громадная масса, разнообразное скопление столь разнородного и несовместимого, глинисто-аморфного в своей структуре. Грубое паразитирование в творчестве - для людей со вкусом знатоков определяется, как - вторично, вульгарно, пошло, но от этого явного до шедевров - множество градаций…

В заключение - задача моя в этой статье - обозначить отстраненно один из факторов образования природных объектов - от молекул и галактик до некоторых видов флоры и фауны, разновидностей человеческих сообществ, плодов творчества человека за минувшие века, определённых тенденций проявления этого феномена.

Дизайн: Алексей Ветринский