... Если даже вы в это выгрались,
Ваша правда, так надо играть.
Борис Пастернак "Мейерхольдам".
Современный старшеклассник, ну не совсем троечник, пожалуй, в общих чертах и даже на примерах сможет сказать - что такое рефлексы, в том числе условные. Тем не менее, перед тем, как пуститься в рассуждения на тему, заявленную в заголовке опуса, по привычке, своего рода своему условному или уже безусловному рефлексу в сознании, обращаюсь к точным и ёмким энциклопедическим формулировкам из "Энциклопедического словаря" XXI века.
"Рефлексы (от латинского reflexus) повернутый назад, отраженный), реакции организма на раздражение рецепторов..." Прервём эту статью для цитирования поясняющей - что же такое "рецепторы" (... от латинского receptor - принимающий) окончания чувствительных нервных волокон или специализированных клеток (сетчатки глаза, внутри уха и др.), преобразующие раздражения, воспринимаемые извне (экстероцепторы) или из внутренней среды организма (интероцепторы), в нервное возбуждение, передаваемое в центральную нервную систему". И - продолжение предыдущей статьи о рефлексах: " Возникшее возбуждение передаётся в центральную нервную систему, которая отвечает на него также возбуждением; последнее по эфферентным (двигательным, сенсорным и другим) нервам передаётся к различным органам (мышцам, железам и другим).
В 1863 И.М. Сеченов высказал мысль, что "все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы". Это положение было развито И.П. Павловым в его учении о высшей нервной деятельности. Врожденные рефлексы Павлов назвал безусловными, а вырабатываемые в течение жизни - условными. Воображение школьника или студента - будущего биолога, физиолога может расцветить эти сжатые научные формулировки выразительными примерами из истории эволюции живого на Земле, наблюдениями над "братьями меньшими" - домашними животными, и, возможно, из собственного жизненного опыта с увязкой приведенной выше мысли Сеченова и роли рефлексов в жизни "сознательной". Скажем, ситуация, что в живой природе на каждом шагу: охотник, хищник и - добыча, жертва. Органы чувств могут подсказать и тому, и другому - заметил, услыхал, учуял по запаху, набрёл на след или напротив - неспроста встревожился - тотчас срабатывает безусловный рефлекс. Понятно какой - для первого - как захватить добычу, а для второго - как от этого увернуться.
И, опять же, и тот, и другой обречены следовать таким рефлексам, поскольку интероцепторы фиксируют чувство голода - а без того, чтобы хоть как-то питаться - не проживёшь,- "с своей волчицею голодной выходит на дорогу волк..." и "его почуя конь дорожный храпит..." Подобных хрестоматийных примеров из мира животных можно привести множество даже не будучи профессиональным зоологом, а если последним - то с любопытнейшими нюансами. Но принимая рефлексы как данность в мире живого, как обязательную часть существования едва ли не каждого вида более или менее развитых представителей многочисленных разновидностей фауны планеты, надо бы задуматься над возникновением, происхождением рефлексов в ходе эволюции живого на Земле.
Осталось в прошлом языка выражение, перешедшее из XIX века в XX и частенько употребляемое в первой его половине: "поставить вопрос ребром", то есть - "или - или". И о происхождении рефлексов в контексте эволюционного процесса " вопрос ребром": по ходу ли в концепции дарвинизма - борьбы за существование или изначала при формировании того или иного вида - для закрепления его проживания в подходящей для этого экологической нише? В пользу первого предположения вроде бы говорит возможность трансформации условных рефлексов в безусловные. И здесь несложно подобрать убедительные примеры. Допустим, спасаясь от преследований волка или лисы какой-нибудь, скажем так, празаяц, с перепугу удирая, пошёл петлять, и преследующий его хищник запутался, потеряв след, и в мозгу зайца это как-то не прошло бесследно, слегка отпечаталось. И - возможно та же ситуация повторилась, и наш празаяц пустился на ту же хитрость. Отсюда логическое продолжение в русле доминирующей концепции исключительной роли той же борьбы за существование в становлении новых видов: выживали преимущественно те празайцы, что наловчились безоговорочно сбивать с толку четвероногих преследователей, правда - относится ли то же к пернатым хищникам - и уже безусловный рефлекс каким-то образом закрепился в генетическом коде - вряд ли родители обучали этому своё потомство, хотя в подражательных вариантах таковое наблюдается у высших животных, и предварительно заметим - у вида гомо.
Но стоит наудачу подыскивать примеры, так сказать, несколько парадоксальные, как предположение о формировании рефлексов по ходу утверждения того или иного вида в соответствующих условиях окружающей среды, экологической ниши - как эта версия теряет свою реалистичность. Представим себе - уже не празайца, а пракукушку, что как-то по небрежности отложила яйцо в чужое гнездо, и это, что называется, ей сошло с рук; и выкормыш чужих родителей - кукушонок избавился, выкинув их из гнезда, от сводных братишек и сестричек, мало того - его мамаша этим вдохновилась и коварный метод взяла на вооружение... И такой рефлекс оказался выигрышным в борьбе за существование; кстати, далеко не для всех 129 видов кукушек, и яйца подбрасывают лишь в гнёзда определённых видов птиц - откуда взялся и такой рефлекс...
Значит, если и впрямь "вопрос ребром", то есть нужно выбрать лишь одно из двух, моё устоявшееся миропонимание безоговорочно декларирует следующее. Не может возникнуть новый вид живого, иначе говоря, как встарь - одушевленная монада,- вне соответствующих условий для её отнюдь не мимолётного существования - для живого - в приемлемой для этого экологической нише. Какой же при этом должна быть эта - я своё - монада, как и любые существующие какое-то определённое время во вселенной - от монад - элементарных частиц, - до сигмонад - от атомов до галактик? Её структура, совместимость составляющих по принципу необходимого и достаточного, можно сказать, сущность - образуется на основе феномена самоорганизации, рождается, образно говоря, во всеоружии - против всего, что так или иначе может воспрепятствовать устойчивому существованию - с оговоркой - в соответствующих, может, лучше сказать, благоприятных условиях, обстоятельствах - для реализации потенциальных возможностей.
Вместе с тем целенаправленность в образовании всяческих сигмонад - совсем не гарантия безошибочности для их защищенного существования - начиная с нестабильных изотопов атомов и кончая относительно недолговечными, тупиковыми видами флоры и фауны, исчезающими, вымирающими по причинам несовместимости внутримонадной или с меняющейся окружающей средой. Одним словом, в условной борьбе за существование и механизм отбора посредством проб и ошибок играет более чем существенную роль. И все эти вышеобозначенные постулаты с акцентом на функции рефлексов, безусловных и условных в нашей жизни, хотелось бы попробовать экстраполировать на гомо сапиенс, род человеческий. При этом преемственность и в этом от всего живого дочеловеческого несомненна. Более того, очень даже вероятно, что в приведенных, вроде бы иронических примерах с воплощенными рефлексами поведения зайца или кукушки, эти черты возникли не изначала - у празайцев и пракукушек, а отчасти именно вследствие реализации возможностей при переборе поколениями этих тварей проб и ошибок с рефлекторным отбором способствующему жизнестойкости данного вида.
Вид гомо, произошедший от какой-то ветви гоменидов был, как и его предшественники, снабжен достаточным арсеналом рефлексов, необходимым для последних и для них же достаточным в пределах благоприятной для этого экологической ниши, но явно недостаточным для проживания никак не в раю, а там, куда их вытеснили агрессивные и не очень уже дальние родичи, а то и оскудение пищевых ресурсов по разным причинам, миграционный импульс, присущий иным видам животных. И, без сомнения, в непривычной экологической нише первопроходцам гомо приходилось туго. Благо, вроде бы "равнодушная природа", всё-таки по возможности ревностно старается уберечь свои создания, в том числе столь привередливые к условиям существования живые организмы, пожалуй, всех видов флоры и фауны - от исчезновения, снабжая каждый вид соответствующим оптимальным комплексом жизнеобеспечения, включая взаимоотношения со внешним миром. Сюда входят и потенциальные возможности должного реагирования на меняющиеся условия существования разного рода - пусть такое будет созвучно условно именуемой "борьбе за существование". И в вариантах расселения гомо по планете и освоения неведомых экологических ниш такой спасительной доминантой в этом процессе, на мой взгляд, сделались именно рефлексы - лавины условных, закрепляющихся в безусловных.
Здесь на первый план выступили решающие факторы: во-первых, гораздо менее, чем в дочеловеческом на это влиял элемент случайности; во-вторых, отчасти связанное с первым - возрастала целенаправленность этой стороны в жизни поколений; и, наконец, в-третьих, - значительно активизировались участие, полномочия в этих внутренних процессах - мозга, как всё более автономного, самостоятельного в выборе вариантов существования. Не знаю, насколько прояснить, донести до понимания высказанное выше поможет сравнение с возникновением того, что историки называют цивилизацией, как достижение определённого уровня материальной и духовной культуры. Полагаю, не ошибусь, отметив, что колыбель цивилизации сколько-то веков назад была в древних городах, имена которых частично дошли до нас: Вавилон, Иерусалим, Иерихон, Троя, и ещё подобные - в Восточной Азии, или в Северной Африке, Южной Америке. Дошедшие до нас различные исторические источники, археологические раскопки это подтверждают.
Казалось бы, ответ на вопрос - отчего так выходило, - лежит на поверхности: количество неизбежных контактов с различными обитателями такого, обобщенно говоря, полиса, требовало достаточной информационной мобильности, поисков вариантов приспособляемости опять же в усложняющейся борьбе за существованиш. Может быть, подобное виденье проистекает из обратной во времени экстраполяции от нынешних мегаполисов. Так оно вероятно и было, но спонтанной движущей силой этого посредством рефлексов стало по-моему, по условному определению - преодоление несовместимости. Сказанное, разумеется, нуждается в разъяснении.
С чего началось? Пожалуй, с осознаваемой несовместимости между хотя бы минимальными запросами индивида гомо на каком-то возрастном этапе и - племенной общиной, соплеменниками - уже без незыблемо фундаментальной генетической основы, и таких же "железных" принципов, так сказать, выяснений отношений. Возможно даже не столько необходимость взаимодействия во имя жизнеобеспечения, сколько взаимопонимания в этом плане способствовало такому развитию информационного общения, которое приводило к языкам с более или менее обширным словарным массивом, лингвистической структурой. И рефлекторно вырвавшихся у тех же "продвинутых" среди первобытных гомо - звукосочетаний, обозначающих определённую вещь, действие - если адекватно доходило до соплеменников, - постепенно из условного рефлекса- реакции для звукового отображения одного из элементов окружающей действительности - закреплялось, не только в безымянном авторе - языкотворце как уже безусловный рефлекс, связующий нечто прямо или косвенно влияющее на жизнь, и - осевшее в сознании отображение. Собственно, не так ли рефлекторно и сегодня каждый из нас реагирует, допустим, на крик "пожар!" или объяснение в любви - конечно, с учётом интонационного обрамления, но эти обертона, снова-таки, думаю, полурефлекторно возникали и впитывались алгоритмами сознания с чередой поколений.
А в городской суете - тем паче - любая удачная реакция на непредвиденные обстоятельства, выдумка - отпечатывалась в сознании, стимулировала повторение, напрашивалась на подражание окружающими. Таким образом для вида гомо оказался востребованным - я бы назвал - творческий рефлекс. Взаимоотношения гомо с многогранной и динамичной действительностью уже не опирались исключительно на установки генетического кода и сопутствующие этому рефлексы. И так же, как в ходе эволюции природа доверила своим подопечным, стоящим на достаточно высоких ступенях эволюционной лестницы - приобщить к своему жизнеобеспечению или, если угодно, борьбе за существование - феномен условных и безусловных трансформируемых из первых - рефлексов, и виду гомо уже доверялось сместить формирование рефлексов в сферу высшей нервной деятельности, психики, в управление мозгом.
Неопределенные логические перескоки могут вызвать подозрение, что уж слишком прямолинейно намечен путь от условных и безусловных рефлексов у наших "братьев меньших" - к тому, что автор именует "рефлексом творческим или творчества". Может быть, для пояснения следует к пониманию термина "рефлекс" сделать прививку от также узаконенного - "инстинкт", и тут нелишне опять же сослаться на статью из новейшего словаря иностранных слов. "Инстинкт (латинское instunetus - побуждение) 1. совокупность врожденных актов поведения, свойственных данному виду животных организмов - сложный безусловный рефлекс (пищевой, оборонительный, половой и др.), возникающий в ответ на внешние и внутренние раздражения (по ассоциации вспомнилось лермонтовское "пленной мысли раздраженье"); инстинкт вырабатывается в процессе исторического развития организмов и является одной из форм их приспособления к условиям жизни; у человека инстинкт контролируется сознанием (без более подробной расшифровки такая формулировка представляется мне весьма смутной). 2. (разговорное) чутье, влечение, безотчетное побуждение к чему-либо".
Второе, даже с пометкой "разговорное" позволяет к проявлениям инстинкта отнести, скажем, и поступки влюбленного, и тягу к потреблению продуктов наркотического действия, и издевательства садиста, и творческие порывы поэта, художника, композитора. Кстати, в новом энциклопедическом словаре статья "инстинкт", в основном повторяющая цитированную выше из "Словаря иностранных слов", завершается знаменательной фразой: " Вопрос о том, в какой степени инстинкт человека контролируется его сознанием, остаётся дискуссионным". Инстинкт на уровне подсознания не очень-то поддаётся научному объяснению и у тех же наших "братьев меньших" - когда они чувствуют и как-то реагируют на надвигающееся стихийное бедствие, что никак не улавливается и сверхчувствительными приборами, а порой домашние собаки и кошки предчувствуют уж совсем непредсказуемые загодя несчастья с их хозяевами, и по-своему выражают охватившую их тревогу. А какой инстинкт подсказывает иной заболевшей кошке, какую травку нужно отыскать и съесть для избавления от недуга; тем более - как контактно лечить заболевания своих - не сородичей, но людей, с которыми вместе живёт; или отыскать дорогу к ним, будучи увезенной за тридевять земель. Многие такие случаи зафиксированы документально, и я вспоминаю, как в своё время наша кошка Брыса подходила к дверям комнаты в коммунальной квартире на четвёртом этаже, когда жена моя открывала внизу дверь подъезда.
Ещё шаг, скорее не в сторону, а вглубь от относительно изученного механизма образования условных рефлексов с повторным закреплением в безусловных - и приходится признать существование такой научно необъяснимой штуки, как интуиция. Между тем, как по-моему, - это те же рефлексы, но уже не так связанные с физиологией, как подключенные к информационному полю - если угодно - глубины души, а вернее - вселенскому, в моей монадологии фигурирующего под аббревиатурой Окина - некоего безграничного и всеохватывающего океана информации. Негоже преуменьшать роль того, что именуется интуицией, в эволюции дочеловеческих видов и фауны, как ни парадоксально покажется, на первый взгляд - и флоры - как в образовании новых видов, о чём подробнее в других моих опусах, так и в выживании отдельных особей. И та же интуиция в неустановленной эволюции рода человеческого играет свою роль, но уже в творческих свершениях, позволяющих шире и глубже познавать мир посредством искусства и науки.
И в этом немалое значение того, о чём вскользь говорилось выше - преодоление несовместимости. Та внутриплеменная межчеловеческая несовместимость вследствие пробуждающегося эгоцентризма наших самых далёких предков - это ещё цветочки на путях преодоления несовместимостей и такого рода, и сопутствующих. Но под "преодолением несовместимости", прежде всего, подразумевается угасание врожденных, присущих данному виду рефлексов. Выразительная, так сказать, лакмусовая бумажка - отношение к огню. Откуда он мог взяться, скажем, в эру кайнозоя? От молнии, угодившей в сухое дерево, или когда раскаленная лава вулкана так же поджигала то, что мог охватить огонь, пожар. Вероятно, в подобных ситуациях жертвами огненной стихии становилось множество особей различных видов живых существ, и те виды, у которых механизм рефлексов был достаточно развит - у тех представителей, которым удалось спастись бегством, даже такой единичный условный рефлекс как-то передали своему потомству как безусловный. Я как-то вспоминал прелестные сказки Киплинга, в которых рассказывалось - отчего у слонов появился хобот, к примеру; и другие, ничего общего не имеющие ни с ламаркизмом, если всерьез, ни, тем более, с дарвинизмом, но то, как в "Книге Джунглей" бесстрашный тигр трепетал перед "красным цветком" - недалеко от истины.
Но ведь у того же Киплинга в переводе Маршака "Кошка чудесно поёт у огня..." - ряд поколений прирученных в человеческом жилище уже не опасались тоже прирученного огня очага. Отношение наших предков к огню изменилось настолько, что сделалось необходимым в любой момент суметь добыть огонь - для варки пищи, изготовления гончарных изделий, выплавки металлических орудий. Правда эта вроде бы рефлекторно преодоленная несовместимость живого существа с огнём - ещё нашими предками, порой нарушается огнём, выходившим из повиновения, бушующими пожарами, которые далеко не всегда удаётся своевременно и без значительных потерь укрощать.
Не по закону ли диалектики - отрицание отрицания - животный рефлекс категорической несовместимости с огнём у гомо в сознании трансформировался, можно сказать, в некий рефлекторный культ огня - не только у парсов - явных огнепоклонников; и не отражает ли миф о Прометее память о героических пращурах, рискнувших преодолеть рефлекс, скажем так, - ниспосланный свыше всему живому для его же блага; можно вспомнить и очаг в буквальном смысле в жилищах наших предков, и печки в домах прадедов, да и современников в деревнях. Меня огонь завораживал с детства; а оказавшись во время войны в эвакуации в Сибири с удовольствием выполнял обязанность топить печку дома в суровые зимы. Задача осложнялась тем, что гореть должен был каменный уголь, доставляемый на Алтай из Кузбасса, но для разжигания следовало использовать минимум поленцев, которые летом мой дедушка заготавливал и складывал в сарае во дворе. В последующие годы моей жизни мимолётно мелькали огоньки свечек, газовой конфорки, или заглядывал в оконце доменной печи, где пламя извлекало чугун из железной руды.. .
И - наиболее радикальное для гомо, вернее для этнических подвидов - в отличие от едва ли не всех дочеловеческих - за сравнительно короткий период эры кайнозоя - преодоление несовместимости с осваемыми экологическими нишами на всех пяти континентах планеты. Вряд ли справедливо предположение, что если гомо, как и предки их - приматы, поначалу обитали в том же тропическом или субтропическом поясе, то, как в библейском раю, не нуждались ни в одежде, ни в том, чтобы "в поте лица добывать свой хлеб"; любые плоды срывай и ешь, разве что воздержись от тех, что с древа познания. Уже не в верхних этажах джунглей находил первобытный человек " и кров, и пищу", но передвигаясь по земле на своих двоих. И вот приходилось выживать внизу, где нелегко делаться охотником, а ненароком стать добычей, жертвой в лапах когтистого хищника. А каково было приспосабливаться к бытию на океанских берегах, в горах, на краю пустынь, в тундре? Позвольте, но в эру мезозоя не так ли расселились по земле, скажем, медведи, семейство которых насчитывает семь видов? Некоторые зоологи приплюсовывают сюда и китайскую панду, хотя этот зверёк больше внешне напоминает характерный облик других медвежьих. Между тем - как различны: громадный бурый, обитающий в наших лесах, или не менее массивный заполярный белый; поменьше гималайский черный, и самый мелкий из этого семейства - малайский или бируанг, лазающий по деревьям. Нет нужды пересказывать - чем разнятся для каждого из этих видов - образ жизни, способы пропитании и соответственно привычное меню. Соответственно, и животные рефлексы в комплексе, необходимом и достаточном применительно к обитанию в закреплённой за данным видом экологической нише.
Ну, как нарочно, или лучше - как всегда - под руку и на глаза попалась заметка из июньского 2011 года номера "Аргументов и фактов" - "Животные умнеют, как и люди" - в рубриках "ответы на вопросы читателей". "У нас в заповеднике "Брянский лес" обнаружили необычную берлогу - медведь построил её в форме шалаша. Значит, не только люди эволюционируют, создавая всякие "Сколково" и нанотехнологии, но и звери? Семен Т.12 лет, Брянск". И - комментарий: " Не уверен, что животный мир умнеет всем скопом, но отдельные его представители - однозначно,- говорит Иван Дуров, зоопсихолог. - Чаще всего это результат плотного общения с людьми. Вот несколько примеров: в США после ряда экспериментов горилла смогла освоить работу на компьютере (стыдно, должно быть автору этих строк, правда, и обезьяна наверное помоложе, и как-то поощряема в своём рвении уподобиться людям, да и её возможно устраивала бы в этом плане моя пишущая машинка) и даже стала произносить некоторые слова (ах, и те, с которыми мимоходом встречаюсь, или слышу по радио, вижу на телеэкранах - не произносили бы не только "некоторые слова"). Крысы, обитающие у человеческого жилья, умеют добывать пищу из бутылок, например, кефирных, опустив в них хвост, а затем облизывая его. Вороны стали размачивать в воде хлеб, чтобы удобнее было его есть, и катаются, как с горки, с цирковых куполов. Стая собак из московского метро не только каким-то невероятным способом ориентируются, на какой станции выходить, а также придумали специфическую игру: проныривание в закрывающиеся двери поездов". Добавлю: наблюдал, как собаки переходили улицу на зелёный огонь светофора, и не обязательно с пешеходами.
Да, о подобном, с примерами и я писал в своём опусе "Апология Мишеля Монтеня", и он, четыре века назад восхищался тем, как комфортно и предусмотрительно устраиваются ласточки в его замке. Но не то ли, как я отмечал и на чем настаивал в других своих опусах, в сущности происходило при образованиях новых видов, рванувших на более высокую ступень на лестнице эволюции - по критериям - по-монадному - степеней свободы действий и реализации возможностей в освоении приемлемой экологической ниши? Вспоминал и любимую в детстве книгу Сетона-Томпсона под заголовком на русском языке "Животные - герои" - не совсем выдуманные рассказы о выдающихся, в человеческом измерении - гениальных в борьбе за существование - представителях самых различных видов мира фауны. По моей гипотезе именно такие, по нынешнему лексикону "продвинутые" особи с потенциальными способностями улавливать нужную информацию - опять же по моему представлению - по подсказке "свыше" - без мистики - по эволюционным законам усложняющейся самоорганизации вплоть до нас с вами, а, можно и не "вплоть" как "венец творенья", но об этом отдельно. И, как свидетельствуют те же примеры с крысами, воронами, собаками - эти рефлексы передаются, так сказать, по горизонтали - сородичам своего поколения, и некоторым образом условные - уже как безусловные "по вертикали" - генетически, что пока для науки нечто в "черном ящике", в системе механизмов наследственности.
То, что восхождение на верхние ступени эволюционной лестницы оборачивается большими степенями свободы и возможностями, как сказано выше - отчасти расшифровывается тем, что это в значительной мере выявляется в возникновении у таких видов животных - нужных для жизни, хотя бы одной особи, условных рефлексов, и при удачном их повторении - переходом в безусловные наследственно. Как же всё-таки это положение реализовалось и реализуется в эволюционном развитии гомо, особенно гомо сапиенс? Прежде всего, как говорилось ранее, - если у гомо оставались животные рефлексы, например, тактильные - на жар или холод; зрительные и слуховые - скажем, на молнию и гром в грозу, хотя не испуганными детьми, но сознающими что это такое взрослыми, - эти рефлексы уже носят иной характер; более близки к животным рефлекторные реакции на ощущение жажды или голода, половое возбуждение; итак, если такого рода рефлексы продолжают играть существенную роль в жизни каждого, то к ним добавились чисто человеческие, почти не связанные с физиологическим, но закрепленные в психическом.
Сюжет хрестоматийной, знакомой каждому, по нынешнему - русско-говорящему, - басни Крылова "Ворона и Лисица" восходит к античной эпохе. Конечно, это басенная аллегория - у настоящих ворон и лисиц свои уловки для добычи пропитания. Но когда подчиненный беззастенчиво льстит своему начальнику, ухажер превозносит качества соблазняемой девицы или дамы, политик апеллирует к мудрости избирателей, готовых за него проголосовать на выборах - не срабатывает ли рефлекс, так сказать, пойти навстречу льстящему, удовлетворить его желания? Психологически это объяснимо: подкрепление обычно завышенной самооценке, признание таковой со стороны, тешит подсознательное, а то и направленное стремление занять место повыше в условной иерархии взаимоотношений в определённом кругу; так, может быть, у гомо трансформировалось естественное в животном сообществе иерархическое распределение особей, понятно, по другим критериям.
Начало басни" Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок, и в сердце льстец всегда отыщет уголок". Что попишешь - когда этот рефлекс уже, как правило, сделался безусловным для нашего брата. И таким же безусловным сделался, как я бы назвал - иерархический рефлекс. Речь об этом шла и в моём опусе "Парадоксы иерархии", а истоки этого - опять же у наших "братьев меньших". Наше высокомерное человеческое "я" противится такому родству - дескать, в отличие от этих "братьев меньших" мы, люди, в своих мыслях и поведении совсем другие; добро бы речь шла об интуиции, даже инстинктивном, но рефлексы... Что ж, как водится, в поисках истины сошлюсь на Конрада Лоренца, по статье из новейшего энциклопедического словаря, с указанием дат его жизни - 1903-89 (мне бы ещё пару лет, чтобы прожить столько же) - "австрийский зоолог, один из создателей этологии (биологическая наука, исследующая поведение животных в естественных условиях - в первую очередь наследуемые факторы поведения и их изменения в процессе эволюции)... В некоторых трудах распространял биологические закономерности поведения животных на человеческое общество. Нобелевская премия (1973), совместно с Н. Тинбергеном и К. Фришем."
Но не забыли ли мы декларируемое "преодоление несовместимости" в ходе человеческой эволюции? В балансе между генетически обусловленной иерархичностью и выживанием в оптимальном варианте данного животного сообщества и продолжения рода - ни какой бы то ни было несовместимости природа не допускала. Эгоцентризм индивидов гомо преодолел эту несовместимость, то есть иерархичность стала совместимой с неоправданно плачевным существованием включенных в определённое человеческое сообщество по мере опускания по установленным или узаконенным ступеням иерархии, для наглядности - от верховного правителя до последнего раба. И это у разных народов в большей или меньшей степени закреплялось в, будем называть, рефлекторном сознании. И выразительно проявлялось - не только в прошедшем времени - во взаимоотношениях между занимающими ту или иную ступень в общественной иерархии.
Вкратце можно остановиться на тех рефлексах, что каким-то образом связаны с трансформировавшейся иерархичностью - по отношению к дочеловеческому - у вида гомо. Прежде всего, от иерарархической индивидуализованной в локальном животном сообществе у гомо изначала наметился переход, можно сказать, к иерархичности групповой. Коллективное "я" отдельного племени претендовало на доминирующую роль в окружении соседних племен, и это издревле приводило к кровавым вариантам выяснения между ними отношений. Известно, что самоназвание некоторых народов синонимично "люди", - другие как бы не совсем. И разве на протяжении человеческой истории подобное шовинистическое не проявлялось многократно, в том числе в ужасных вооруженных конфликтах, этнических чистках, и, будем откровенны, не таится ли в душах обывателей, благо, если не проявляется в неприкрытой дискриминации представителей не своей нации.
А с возникновением государственных образований, более или менее крупных городов и централизованного управления, упомянутая "групповая" иерархичность выкристаллизовывалась в такие формации, как касты, что существовали ещё в древнем Египте, в доколумбовой Америке, в Индии до недавнего времени, или дворяне в Средневековой Европе, в России вплоть до 1917 года. Следует однако заметить, что такого рода иерархия не предполагала строго вертикальную подчиненность, хотя нередко "табели о рангах" это регламентировали. И законы - писаные и неписаные, некоторые обычаи консервировали такое положение вещей, и рефлексы смирения и почитания вышестоящих входили, что называется, в плоть и кровь поколений, и известное в позапрошлом веке относительно России "сверху донизу - все рабы", пожалуй, следовало бы акцентировать на "сверху" и экстраполировать не только на Россию, и минувшие века.
Особое место в иерархии едва ли не всех народов планеты доныне занимают священнослужители, и рискну несколько в ином ключе повторить высказанное в других моих опусах. На каком-то этапе развития "сапиенс" пришло осознание, что это - неспроста, что чему-то, нет - кому-то, как своим родителям - мы обязаны тем, что так существуем, и выгодно, в лучшую сторону отличаемся от "братьев меньших", и, вероятно, от прочих этнических сообществ. Так, должно быть, возник культ предков, особенно героических, и мифологизация наделяла их сверхъестественными способностями и непостижимой мудростью. Как уже наивысшие, бессменные правители данной национальной общности, эти существа могли вызреть в сознании наших предков - и в пантеоне древнеегипетских богов, и у эллинов, и у ацтеков, и в Индии, и в Японии, даже, в тотемизме. Иудейский монотеизм, от которого отпочковались христианство и ислам, в сущности строился на той же основе - главного распорядителя всех судеб, и - посредников между Ним и верующими. Собственно, и в буддизме приоритет того же принципа - авторитетнейшего наставника в соблюдении оптимального жизненного пути.
Здесь следует отметить общее у всех религий или верований - необходимость жертвенности, правда с существенным различием - за чей счёт. Выскажу обоснованное предположение, что истоки такой жертвенности - именно в иерархических общественных структурах, подчиненным поневоле приходилось жертвовать заработанным, частично угождая начальству, и дань покоренных народов, как говорится, из той же оперы - завоевателям. И - откупиться от немилости или наоборот привлечь благорасположение высших управляющих, понятно, можно было таким же образом. Обычаи многих народов - в том числе и человеческие жертвоприношения, нашли отголосок и в Ветхом Завете, а животных - доныне у мусульман. Однако издавна пожертвования - грубо говоря - тарифицированы, как десятина от доходов - в денежном или натуральном выражении - предназначалась на содержание - обобщенно говоря - священнослужителей - будь то племенные жрецы, исполнители обрядности мировых религий, тибетские ламы или организаторы различных сект.
Справедливости ради - любая религия настаивает на соблюдении моральных принципов, по крайней мере, для своих - по признакам - национальному, вероисповедания, в общем оптимальным для человеческого общежития - с учётом традиционного в данном сообществе. Жертвенность в этом плане - личная - от соблюдения постов, посещений храмов, вознесения молитв, выполнении освященных обрядов - до сдержанности в порывах к таким поступкам, к такому поведению, что осуждается нравственными заповедями, пусть хотя бы отчасти, хотя люди в самооправдании любых своих действий достигли виртуозности.
Если предыдущие страницы перебирают общеизвестное и из истории, и знакомое каждому, то спрашивается - а причем тут заявленные в заголовке данного опуса рефлексы, и почему в своих рассуждениях автор вроде бы свернул в сторону, к рефлексам отношения не имеющую? Но давайте припомним, как условные рефлексы становятся безусловными, и почему - потому что в какой-то степени облегчают существование, позволяют избегать стрессовых состояний, адаптироваться к переменчивой действительности. Можно напомнить, что и условные рефлексы воплощаются лишь у животных, стоящих на достаточно высокой степени эволюции, и экспериментаторы, тем более дрессировщики подтвердят это, даже отметив индивидуальные различия в этом плане и одновидовых. А пластичность гомо, психики человека, если соотнести способность к обучению, приспособленность к выживанию в совершенно неподходящих условиях с легкостью приобретения условных рефлексов - многократно превосходит аналогичные возможности дочеловеческих видов животных.
Нужны ли доказательства, примеры? Ну, хотя бы дети - "маугли", выживали с младенчества - документально подтверждено - пусть не в волчьей стае, как у Киплинга, но у антилоп, собак. Без лишних слов человек понимает - как вести себя - в окружении начальства, в компании единомышленников или враждебной среде, в концлагере, наконец, правда, здесь непременно - а какой в сущности этот человек. Да что единичный человек - вспомним, как почти безропотно в минувшем недавно ХХ веке целые народы принимали происходящее - в СССР при Сталине, в Германии при Гитлере, в Китае при Мао, по-разному в Северной и Южной Корее, - не очень-то рассуждая - хорошо или плохо - и для страны, и для каждого, рефлекторно утешаясь - видимо, так нужно, и сверху виднее... И ещё срабатывал рефлекс стадности - я ни один, нас много, мы вместе, переживём, ежели что не так...
Общественным животным присущ безусловный рефлекс служения своим; если и не взаимовыручки, то посильной взаимопомощи, пускай и на уровне оптимального для выживания и продолжения рода взаимодействия. Этот унаследованный гомо рефлекс сыграл возможно решающую роль в покорении человеком пяти континентов. Но то, что проявлялось, как отмечалось выше, у отдельных особей дочеловеческих видов животных, и в лучшем случае бывало востребовано сородичами весьма ограниченно, - в гомо активизировалось у, скажем так, одаренных индивидов в ипостаси - да назовём так: творческого рефлекса или рефлекса творчества. Опять-таки - если в естественных условиях существования различных видов животных на свете, вспыхивающие при определённых обстоятельствах условные рефлексы, закрепляющиеся в безусловных - во имя продолжения рода, и только - то для гомо - также - во имя?..
Вышеобозначенная доминанта самореализации особи как эволюционный императив - неизменная эстафета поколений,- у представителей вида гомо претерпела неоднозначные метаморфозы. Но разве не то же было главным в жизни наших праматерей, или для первобытных охотников, скотоводов, земледельцев? В том-то и дело - что не совсем. Подобие копья или лука со стрелами при удачной охоте спровоцировало условный рефлекс к повторению и - это уже начало сапиенс - совершенствованию орудий охоты. Случайно ли оказались дикие бараны, овцы в загородке, откуда не могли вырваться на волю; освоился ли осиротевший волчонок к пещере нашего пращура; обратил ли внимание сообразительный юноша или старик на то, как дружно заколосились проросшие из брошенных осенью в землю зёрен - просо или другие злаки - всё это подхватывалось соплеменниками, и включалось как данность в жизнь следующих поколений.
Но ограничить проявления рефлексов лишь утилитарно-полезным, материальным в существовании народов - было бы совершенно неправомерно, и вообще на проблему эту надо бы взглянуть шире и со всех сторон, рассматривая особенности этого феномена за минувшие века становления гомо сапиенс - согласно доступному массиву информации. Первое: трудно судить - на каком этапе разделения полов, эволюции животного мира, и чем обусловлено то, что при консервативном женском начале более мобильное в отклонениях от среднего мужское - вероятно сыграло решающую роль в эволюционном процессе, возникновении видов на более высоких ступенях лестницы эволюции - по критериям неоднократно повторяемых в моих предыдущих опусах. И наверное нарастание "сапиенс" у гомо, пожалуй, всех его этнических подвидов, пошло гораздо интенсивнее после завершения господства матриархата. А о том, что в этом отношении сместилось в новое, вернее в новейшее время - отдельный разговор.
Второе: рефлексы самореализации, вернее самоутверждения не обязательно оборачиваются благом для своих, тем паче - для чужих. Тот безусловный рефлекс, что побуждал "братьев меньших" бороться за место повыше в иерархии животного сообщества, "воля к власти" - кажется, выражение заимствовано у Ницше, - унаследована гомо, и, как и другие потенциальные способности - с весьма широким индивидуальным разбросом. И при ослабленном или преодолеваемым более свободным разумом табу на непреложные в животном царстве по отношению к своим - "не убий!'", и дополненном у гомо - "не укради...", "не пожелай…" - для гипертрофированного эгоцентризма отбрасывалось даже при угрозе наказания - на этом или том свете. А если и мифологические персонажи, божественные олимпийцы далеко не безгрешны, то каким-то образом можно оправдать действия тиранов, насильников, беспощадных мстителей - что тут попишешь - слаб человек, с нелишним уточнением - слаб в своей нравственной основе, - кто больше, кто меньше...
А почему эволюция гомо, человека допустила разгул, можно сказать, таких дьявольских рефлексов, что не одно тысячелетие стоили человечеству столько крови, страданий, несправедливости - вопросы не ко мне, а к тем непостижимым пока закономерностям, что обусловили и возникновение на Земле сотен тысяч видов флоры и фауны, в том числе вид гомо с эволюционным развитием в "сапиенс" и - с такими ужасными издержками. Но зато ведь так расцвело и третье следствие проявлений творческого рефлекса, не сразу воплощение в материальное, вернее, нужное для телесной жизнедеятельности многих тысяч гомо. Ведь каждое слово, что-либо обозначающее в том или ином языке - не унаследованное и неизменное - как чириканье воробьев - также обмен информацией со своей стайкой, или мурлыканье, рычание кошачьих. Некий условный рефлекс - звуковая реакция на представление вещи, действия, эмоционального состояния - у произнесшего это впервые, у понявших - о чём это и удовлетворенно подражающих - засело в сознании, или точней, мышлении младенца гомо сапиенс, запросто овладевающего родной речью.
То, что условно называем творческим рефлексом у гомо, и несомненно только у гомо, породило бесчисленные плоды человеческого творчества - во всех формах литературы, искусства, науки - не феномен ли только гомо сапиенс - на вершине лестницы эволюции всего живого на Земле? В самом деле - у вьющих гнёзда птиц, сооружающих подземные лабиринты кротов, строящих плотины бобров - не более, чем врожденный инстинкт, закрепленный генетическим кодом, подобно, допустим, высвечиваемым результатам работы компьютера по заданной программе - не так ли? Что ж, к тебе обращаюсь маловероятный, дай Бог вдумчивый, по нынешней терминологии, посетитель моего сайта, не смею предполагать читателя соответствующей книги,- не посетуй на то, что адресуюсь к изложенному на том же сайте столько-то лет назад - оно тут как раз к месту.
Заглавный труд на сайте - "Ранняя ягода" - подразумевается земляника, первые ягоды которой в наших краях в иное лето - в начале июня,
И сегодня начало, 9-е июня 2011 года. Повторю не в первый раз цепь логических построений. Но сперва цитата из Библии, Ветхого Завета. "И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле. И стало так. И произвела земля зелень, траву, сеющую семя по роду её, и дерево, приносящее плод, в котором семя его по роду его. И увидел Бог, что это хорошо. " Отдадим должное мудрой проницательности создателей Библии на уровне представлений той эпохи о миропорядке.
То, что посредством "семени" каждый вид растения обеспечивает произрастание точно таких же в последующих поколениях. И получилось такое не само собой, а так задумал и запросто осуществил это Всевышний, Творец всего сущего. Интересно, обращали ли внимание теологи, толкователи Торы, и как объясняли - если Творец заранее определял и сущность, и особенности, и судьбу любого своего творенья, то есть предвидел, предусматривал всё до мелочей, - то неожиданное восхищение созданным - "И увидел Бог, что это хорошо" - странновато. Видимо даже по отношению ко Всемогущему подкупила аналогия с творческими личностями - строителями храмов, ювелирами, музыкантами - так удовлетворенно воспринимающих плоды своего творчества. Но как всё же, если наивность библейской версии сегодня неприемлема, объяснить - что привело к тому, что "это хорошо" ?
В наш век ясно, что "третий день творения" - мира флоры на планете длился сотни миллионов лет, и в процессе эволюции восхождение видов, происходящих от нижестоящих на уже упоминаемой лестнице эволюции и по критериям усложненности, возрастания степеней свободы - шло по - будем откровенны - далеко непроясненным наукой нового времени эволюционным закономерностям. Ни вульгаризованная дарвинистская борьба за существование, ни неуловимая виталистская движущая сила не представляются достаточно убедительными из-за бездоказательности строго "по науке". Теперь как в документальном телесериале попробуем воспроизвести - каким образом в один из прекрасных "дней творенья" земная флора обогатилась таким прелестным созданием как земляника. Для этого - тут уж у науки никаких возражений - для возникновения - вверну проходящее красной нитью через многие мои опусы - объекта неживой или живой природы, в моём лексиконе - монады, сигмонады - образования из совместимых между собой монад - должны быть соответствующие условия - так рождаются в недрах звёзд атомы - водорода, углерода, золота; и сами звёзды, и планетарные системы; и молекулы воды, объединяющиеся в ипостаси водной стихии - снежинки или океаны, и в какую-то геологическую эпоху благодаря создавшимся условиям "отделилась твердь от хляби" - выступающая суша теснила мировой океан, а в нём, в этом растворе взаимодействовали мириады химических соединений, в том числе органических, а среди них молекула РНК - основа зарождения живого с эстафетой поколений формирующихся видов растений и животных.
И вот на экране нашего сериала показывается невзрачное растеньице с рудиментами водоросли, но уже обосновавшееся на суше, с корешками, добывающими из почвы питательные соединения, семенами, что накануне холодов застревают в мокрой земле - заметим, что если и назвать такое растеньице праземляникой, то самоорганизация - а как иначе - в такую жизнеспособную монаду далась непросто, и когда образовалась где-то на планете подходящая для этого вида, его произрастания и в последующих поколениях - экологическая ниша. И в определённую эру расплодились в лесах умеренного пояса различные мелкие зверушки и птицы, шныряющие в поисках подходящего корма. И тут на экранах нашего сериала о рождении земляники показывается нечто, отчасти сюжетно заимствованное из телепередачи последних лет под рубрикой "битва экстрасенсов".
Для тех, кто этого не видел, и ничего подобного не слышал - люди разных национальностей, мужчины и женщины, пожилые и дети, наделенные такими неординарными способностями, как отмечалось и в прошлые века, - их демонстрируют перед телекамерами в подготовленных втайне от них ситуациях, под наблюдением беспристрастных строгих судей, что исключает любые мошенничества и подтасовки. И эти люди, как правило, бесконтактно, что называется, считывают информацию - о тех, кто отделен от них непроницаемой для света и звука перегородкой; с предметов, им принадлежащих; с мест, где годы назад происходили какие-то драматические события. Наиболее показательный феномен раскрытия таких возможностей отдельных индивидов - жившая в прошлом веке в Болгарии Ванга; и перед напором безусловно достоверных фактов даже самые заядлые скептики из научного сословия вынуждены спрятать своё "не может быть!"
Можно спорить о том - рудименты ли это от необходимых для существования наших далеких предков, или знамение времени - как назревшая жажда человеческого взаимопонимания, но подобное, включая элементы предвиденья некоторых событий, наблюдается и у наших "братьев меньших". А, если уж на то пошло, то рискуя услышать в свой адрес ироническую реплику " эк - куда метнул", автор вновь сформулирует своё представление об информационном поле, в котором элементарные частицы образуют атом, и при этом точно соблюдается - и количественный, и качественный состав элементарных частиц, претендующих на создание той или иной стабильной атомной сигмонады, и как они станут взаимодействовать в миропространстве и микровремени.
Итак, на нашем экране, в мультипликации условные информационные "волны", доносящие до праземляники положение в окружающей обстановке, особенно на шныряющих по земле разных зверушек пернатых, что могли бы поспособствовать расселению этого растения в хвойных, лиственных, смешанных лесах, однако при условии привлекательности ягод для пронырливых травоядных. И тут как в рапидной съемке, но когда понятны скрытые движущие силы процессов, происходит постепенная, может быть, растянутая на века, но явно целенаправленная трансформация - в основном ягоды - а трилистника, и белых цветочков, корневой системы изменения касаются слабо. Ягода не так набирает вес, как приобретает яркую окраску - может у лесных обитателей цветное зрение или что-то подобное. Ну, а привлекательный аромат, и замечательный вкус - это мы с вами охотно подтвердим. Запрятаны в ягодах мелкие твёрдые косточки - неперевариваемые в желудках тех, кто этими ягодами лакомится, и неповрежденными выходящими наружу с пометом - поближе или подальше от места произрастания. И отыскать спелые ягоды земляники можно с начала лета до чуть ли не осенней прохлады.
Так каким образом можно объяснить то, что происходило при трансформации, допустим, праземляники в ту, которую мы собираем в наших лесах, как наверное и наши далёкие предки? Пусть гипотетическое: воспринятая информация об изменениях в окружающей среде вызвала рефлекторную реакцию - внутренние биорегуляторы активизировали синтез из выуживаемых из почвы атомов, соединений - молекул-красителей - в современной органической химии расшифровывается - каких и почему определяют цвет, а также молекул, повышающих сахаристость, ароматических - создателям, скажем, духов нынче такое вполне по плечу. Но признание такой трактовки наталкивается на высокомерие человеческой психологии - мы, наши учёные сознательно осуществляют задуманное, а тут - даже не животное, растение, и на тебе - рефлексы, ещё добавьте - творческие...
Задумайтесь, пожалуйста, если о животных - а как первопроходцы суши после понижения уровня мирового океана осваивались на ней - ладно, в борьбе за существование - но - какие движущие силы заставляли множество видов птиц и насекомых покорять и воздушный океан, и благодаря чему появлялись у них крылья, крылышки. Или - острые зубы, когти, расчётливая агрессивность у плотоядных, когда опять же информационное поле донесло о расплодившихся травоядных - как источника скоропалительного насыщения, и хищники всех калибров начали завоевывать эту, подходящую для них экологическую нишу. Может быть, в таком расширенном представлении рефлексы, наряду с такими понятиями, как самоорганизация, эволюция, инстинкт, интуиция, не поддающимися однозначным научным формулировкам, получили права гражданства как участвующие в существенных преобразовательных процессах, по крайней мере, мира живого.
А прежде, чем продолжать размышлять о "творческих рефлексах" человеческих, следует уделить внимание тому, что я бы назвал "ингибиторным рефлексом". Из "Словаря иностранных слов"- "Ингибиторы - (от латинского - удерживание, останавливание) - вещества, снижающие скорость химических, в том числе ферментативных реакций..." и так далее.
Когда какой-либо из видов растений или животных по принципу необходимого и достаточного утверждается в своей, относительно неизменной экологической нише, то в сущности из поколения в поколение остается неизменным. При миграции вида в не слишком отличные от родных изначала экологических условий - также не очень различающиеся подвиды, впрочем, приведенный выше пример с семейством медвежьих показывает, что эти видовые различия могут быть весьма кардинальными? Однако и такие обособившиеся в своих природных зонах виды от поколения к поколению не меняются. В общем то же можно сказать об искусственной селекции, скажем, таких домашних животных, как собак - уж насколько различаются их породы, тем не менее - все они несомненно собаки, и их помеси, дворняжки - точно так же. Трудно сказать, сколько видов флоры и фауны не дотянули до наших дней - то ли вследствие резко изменившихся внезапно климатических условий в местах их обитания, то ли это были нежизнеспособные тупиковые, как предполагается, ветви эволюции, то ли, увы, по вине грубо хозяйничавшего на планете в последние века человека - выпадают и из "Красной книги" В свободных размышлениях на столь затянувшихся страницах интеллектуального дневника не хотелось бы сразу расставаться с земляникой, семейством розовых, травянистых розовых, среди которых она нам, пожалуй, наиболее знакома. И ведь её разновидности встречаются в дикой природе, не считая десятков сортов так называемой садовой земляники, клубники, выведенных селекционерами. И я уже вспоминал, как во время войны, гуляя в уральском лесу был изумлен тем, что так же ароматная и вкусная земляника была спелой, но не красной, а зелёной. Не могу не выписать из "Жизни растений" - шеститомника, изданного на рубеже 80-х годов прошлого, XX века. "Необычайно разнообразные приспособления наблюдаются у розовых в сфере распространения плодов. Ярко окрашенные, контрастные по отношению к листве плоды розовых хорошо заметны птицам. Плоды ежевики, малины, морошки, розы они поедают в огромных количествах и разносят на большие расстояния. С удовольствием поедают вкусные ароматные плоды розовых многие млекопитающие и рептилии..." "У других видов... вся чашечка усажена шипами с назад отогнутыми кончиками, действующими подобно маленьким гарпунам. При малейшем прикосновении собранные в головки плодики прикрепляются к шерсти животных или одежде... Основными распространителями таких плодов являются овцы и кролики, а также морские птицы, разносящие их на своём птичьем оперении по островам". Из той же семейки хорошо знакомый наверное всем нам репейник. "Но у розовых есть также плоды, путешествующие по воде". "Всем известны свойства малины и ежевики ускользать от места посадки на соседние территории. Подземные побеги малины проникают за любую преграду, а ежевика, укореняясь верхушками своих дугообразных побегов, на открытых местах часто образует такие густые и колючие заросли, что преодолеть их бывает невозможно"...
Цитировать бы дальше - о том, как наши предки окультуривали малину, землянику, шиповник, и каких только роз не увидишь в ботанических садах - 25 тысяч сортов и форм, и появляются новые. Но это уж совсем опосредованно относился к заявленному в заголовке данного опуса, однако - отметая изложенную выше гипотезу неявных рефлексов, благодаря чему каждый вид и этого семейства по-своему решил главную задачу живого - продолжение рода - попробуйте предложить своё виденье этого аспекта эволюции, только избегая несовместимого с теорией вероятностей удачного перебора "проб и ошибок" в пресловутой "борьбе за существование" - если снять уничижительное прилагательное или эпитет - то как поиск и своего, как говорится, места под Солнцем, - такое определение не вызывает возражений.
Если всё же принять хотя бы как рабочую гипотезу, значение и роль рефлекторных реакций на информацию из внешнего мира, воспринимаемых живыми организмами как "руководство к действию" по выражению недавнего советского прошлого - в целенаправленной перестройке своего организма, включая образ жизни, - для оптимального воцарения на открывающейся и приемлемой для данного вида экологической нише, - то как эта гипотеза в действительности воплощалась в становлении и развитии вида гомо, особенно гомо сапиенс в завоевываемых экологических нишах на всех континентах? Физиологически, может быть, за исключением прямохождения, совсем не радикально - по принципу необходимого и достаточного: ни к чему сплошной волосяной покров на теле; хвост, как у предков - приматов; вероятно пищеварение приспосабливалось в сторону переработки всевозможной пищи, всеядности; некоторая оптимизация черепа, как вместилища человеческого мозга и наилучшего расположения органов чувств, кстати, также оптимально настроенных на восприятие нужной для существования информации извне.
Другое дело - переработка этой информации мозгом - в этом у гомо произошёл качественный скачок в сравнении с генетически запрограммированным у "братьев меньших". Любой образующийся этнический подвид гомо мигрируя по необъятной планете, добровольно или вынужденно, в отличие от подвидов "братьев меньших", что рефлекторно и без чрезмерного напряжения и усилий приспосабливались к иным условиям окружающей среды, гомо вынужден был эти экологические ниши, зачастую мало приспособленные для пассивного приспособленчества - их завоевывать. И участвовать в этом процессе должны были во имя главного, что находилось под угрозой срыва продолжения рода - все члены определённого сообщества, племени - от мала до велика, причём уже в большей или меньшей степени осознанно. Вероятно, закономерности эволюции, устанавливающие, что если какой-либо вид в своих рефлекторных метаморфозах надёжно обосновался по принципу необходимого и достаточного в его сущности на подходящей экологической нише, и срабатывают эволюционные, так сказать, ингибиторы, как определено выше,- эти закономерности с учётом усложненных отношений гомо с теми экологическим нишами, на которых, цепляясь за них, стараются закрепиться, - эти ингибиторы пускать в ход преждевременно, хотя, в дальнейших рассуждениях, попробуем показать, что в этом не всё так однозначно.
К месту здесь, полагаю, статья из цитируемого ранее новейшего словаря иностранных слов, а именно "Рефлексология (рефлексы + ...логия) естественнонаучное направление в психологии, распространенное в 1-ой четверти XX века главным образом в России; представляла психическую деятельность как совокупность рефлексов, возникших под воздействием внешней среды на нервную систему человека, и исследовала любые рефлексы, протекающие с участием головного мозга". Поздно мне начинать изучать труды учёных вековой давности по рефлексологии, но самое интересное - были ли у них намёки на творческие рефлексы именно у человека - из движущих сил эволюции живого перешедших под управление - дилемма - сознания или подсознания. А если охарактеризовать в общем изначальную направленность, сверхзадачу реализации потенциальных творческих рефлексов гомо, то - максимально возможное взаимодействие большего или меньшего сообщества людей в ходе всестороннего освоения для проживания и продолжения рода доставшейся на той или другой территории Земли, далеко не всегда подходящей для воплощения сверхзадачи экологической ниши; одним словом - такого в дочеловеческом быть не могло, и вся надежда уже на возможное развертывание как раз творческих рефлексов.
Нужны ли доказательства того, что функции человеческого языка вышли за рамки внутривидового общения опять же по неизменному эволюционному принципу необходимого и достаточного для жизнеобеспечения сородичей - но всё более с акцентом на отображении мира, что немыслимо без обозначения вещей и связи между ними; и соответственно взаимодействия с этой, моделируемо отраженной в сознании действительностью. И, если в эволюционном развитии - чем выше вид животного на лестнице эволюции, тем шире разброс особей по разным индивидуальным свойствам - и экстерьеру, и особенностям характера, и - творческого потенциала, о чём ранее шла речь; но для животных этот диапазон разброса отклонялся от среднего, вероятно, до пределов возможной патологии, несовместимой с гармоническим благополучием данного животного сообщества. Говорилось и о том, как удачные рефлекторные находки, наработки отдельных творческих индивидов заражались сородичами и наследовались.
Почему-то, по ассоциации вспомнилась - многим ли сегодня вспоминается как мне - разве что из романа Солженицына - развернувшаяся в конце 40-х годов прошлого века на страницах "Правды" дискуссия, в которой приняли участие академики - крупнейшие языковеды Советского Союза. Вероятно, многие читатели, добросовестно пытаясь понять - что имеет в виду тот или иной учёный, в душе недоумевали: к чему это? - пока не грянул гром - статья самого вождя народов "Марксизм и языкознание". Помнится, слегка прояснилось, что покойный соотечественник товарища Сталина академик Марр, между прочим, по энциклопедической статье "автор трудов по кавказским языкам, истории, археологии, этнографии Кавказа", а также "Исследования в области социолингвистики. Выдвинул "яфетическую теорию" ("Новое учение о языке"), не обоснованную научно, но давшую импульс разработке проблем связи развития языка и общества", так вот этот Марр, оказывается, предполагал, что первоосновой всех языков на свете были, помнится, - односложные: " сал", "бен" "ион", "рош" - что с марксистской точки зрения по Сталину - ни в какие ворота...
Не будем гадать - как вообще соотносятся марксизм и языкознание, и существовал ли у самых ранних гомо, едва отпочковавшихся от гоменидных предков пусть примитивнейший, но уже человеческий язык - может это достоверней, чем библейская версия о строителях Вавилонской башни; и - более сложный вопрос - чем обусловлены отличия даже в родственных языках, не говоря уже о диалектах, и ещё более сложный: о связи языка и развития этнических групп - над этим и академик Марр, оказывается, размышлял - интересно - к каким выводам пришёл. В свете предположения о реализации творческих рефлексов гомо, думаю - у каждой этнической группы, народности - на протяжении многих веков безымянные языкотворцы обогащали свой язык, и соплеменники перенимали и множили словарные запасы, и структуры словосочетаний, и массив лингвистический уже не генетически передавался из поколения в поколение - с вариациями - по каким-то скрытым закономерностям созвучным национальному характеру, по-нынешнему - менталитету нации.
Главное, что начали осознавать наши первобытные предки - это зависимость каждого - от того, что, можно сказать, непосредственно ясно, допустим, нагрянувшей грозы, и от того, что непонятно - а отчего вдруг такая гроза; от понимания, что болезнь, недуг измучили тебя и жизнь подходит к концу до того, что не знаешь - отчего на тебя такая напасть, и если смерть - то всё ли кончено... Можно ли как-то постичь эту загадочную сторону действительности и извлечь из этой действительности то, что успокоило бы тревожное неведенье? Это был вызов тем, у кого в душе с рожденья затаилась по известному выражению "искра Божья", творческая, в каких-то и доныне неведомых лабиринтах генетического кода, с некоей, с позволения сказать, повышенной рефлекторной чуткостью и адекватным откликом. Не исключаю и гипотетической информационно-полевой востребованности окружающих,
В сознании наших предков, поколений этнических подвидов постепенно моделировалась картина доступного органам чувств мира и своего места в нём. Собственно, и любое знакомое слово, понятие - можете сразу проверить на себе - моделируется в сознании определённым образом - предыдущее слово в прямом и переносном смысле. А что моделируется в сновидениях - и посейчас наукой расшифровывается условно, - но это запечатлено в дошедших до нас мифах разных народов, фольклоре, и можно предположить, что некоторые запомнившиеся выразительные эпизоды снов перекладывались создателями мифов в полуреальные сюжеты из былых времен и персонажами со сверхчеловеческими способностями, Сегодня мы, то есть человечество в целом, хотя бы неполно, пунктирно обозревает путь от истоков моделирования - происхождения всего сущего, человека, управляющих ходом событий разного рода, от наскальной живописи, грубых скульптур, примитивных мелодий свирели - но что моделирует музыка - об этом особый разговор,- до разношерстного половодья, представляемого словами, красками, звуками, на сценах и экранах. Пока без вопросов к современному - отчего так и для чего...
Наряду с вышеназванным прогрессировало и, будем называть, практическое моделирование - в земледелии, скотоводстве, орудиях труда, охоты, сооружении жилищ, транспортных средств. Считается, что и рычаг изобретен Архимедом, но мне представляется, что задолго до него умельцы при надобности пользовались таким нехитрым способом для поднятия и передвижения тяжестей; другое дело - Архимед, как говорится, по науке смоделировал принцип рычага, возможности применения. И природа казалась такой доступной для моделирования теми, кто творчески научился сопоставлять явления, логически мыслить - числа, геометрические фигуры, строгая неизменность небесной механики, эмпирические наработки селекции домашних животных, возделывания земли для злаков и древесных плодов, ирригация, выделка элементов одежды из подходящих материалов, элементы построек - без начатков прикладной науки и нашим далёким предкам уже не обойтись.
За беглыми предыдущими строчками о том, что в истории человечества у разных народов рождались творческие личности, и чем дальше в глубь веков, тем меньше имен наиболее выдающихся дошли до нас, и с достаточной достоверностью о том, какими они были на самом деле, но все шире открывался простор для реализации самых различных творческих способностей, и особенно новое, новейшее время подтверждает это - от математиков высочайшего уровня, проникающих в такие дебри высшей математики, о которых далекие от этого не могут составить в своём сознании и приблизительного представления, до снова таки виртуозов исполнителей на музыкальных инструментах - этих воспринимаем непосредственно душой, и то с оговоркой - когда исполняется не чересчур модерно сложное; от живописи - и опять - на доступном для каждого уровне восприятия до мастеров забивать голы в футболе - тут уж все болельщики - знатоки. Бытует мнение, что вообще любой ребёнок талантлив, и кто уж виноват в том, что далеко не каждого прославит экран, теннисный корт, лауреатская медаль, политический олимп, ну, на худой колец, - имя в книге рекордов Гиннеса.
Забежал вперёд, как ошеломленный теперешним буйством творческих свершений - уже в новом XXI веке - куда ни глянь - в литературе, искусстве, науке, а что уж говорить о технике. Однако, оглянувшись на прошлые века - во всех землях - понимаешь, что нечто подобное было в античную эпоху, в Элладе, но вроде глубоко до начала Возрождения; и оно по охвату людей, народов даже близлежащих было весьма локальным тогда. До нас дошли хотя бы отрывочные сведенья о культуре - в широком смысле - Древнего Египта, Двуречья, государств доколумбовой Америки, но кажется, что на достигнутом уровне застыло, словно нечто гасило творческий рефлекс даже когда он едва намечался у одаряемых им некоторых личностей. Может быть, вспомним, как ранее называли это нечто - своего рода ингибитором, что включал тормоза творческих рефлексов у тех видов, которым по принципу необходимого и достаточного была уготована подходящая комфортная экологическая ниша.
Не так ли у так называемых народов-изолятов, живущих в отрыве от мировой цивилизации, да и доныне в иных глухих уголках ведущие натуральное хозяйство сообщества мало чем отличаются в своём образе жизни, культуре - от их предков до десятого, а, может, сотого колена - торжествует тот же принцип необходимого и достаточного. Так же, впрочем, как вооруженному конному войску гуннов, захватывающих необходимые и на время достаточные для них богатства покоряемых народов, как бывало в малых масштабах у групп львов или волков в их экологических нишах. На счету творческих достижений жителей Поднебесной за века - бумага, фарфор, порох, компас, шёлк, даже прообраз спидометра, но всё это свелось, по крайней мере, до недавнего времени, к тому же "необходимого и достаточного". А, может, мудрость Лао-Цзы, Конфуция, любимая мной древнекитайская поэзия - то главное, что и через века вошло в плоть и кровь китайского народа, как язык, иероглифическая письменность, трудолюбие, выносливость, отсутствие агрессивности по отношению к "чужим"...
Допускаю, что высказанное по-дилетантски поверхностно, субъективно, жажду доискаться: к чему всё это идёт? Как иронически замечал в опусе "Для моего существования "- ответ в самом заголовке этого опуса. Одна из ипостасей творческого рефлекса гомо - сотворение в себе, в галактике своего сознания образа мира, познав его по-своему. И так же как любой творческий рефлекс - от ремесленника до гения - воплощаемый в душе может быть и предельно ограниченным, и почти необъятным. Замечу лишь, что образование, разносторонность знаний, эрудиция - далеко не те критерии, по которым можно судить о действительной широте и глубине отражения мира в его невероятном многообразии и сложности в душе человека. Вместе с тем, если в этой душевной галактике особенно ярко, других почти не видать - сверкают звёзды, скажем, музыки - даже изумительного скрипача, а то и аккордеониста; или погруженного всем существом в бездны высшей математики, или захваченного верой в Творца и Его непостижимую справедливость к нам, грешным...
Будучи неверующим, можно сказать, атеистом, я могу посетовать на то, что мне по причинам от меня зависящим и не зависящим - о чём подробней в автобиографических заметках - доставалось от советской власти в лице её безжалостных верноподданных, трусливых и безжалостных; и на мою ли только долю выпадало такое, а для очень многих и куда похуже. Тем не менее, ни в коей мере не считаю свою судьбу несчастной. Может быть, на старости лет в полной мере сознаю, какие у меня были замечательные старшие родные и чем я им обязан - тем лучшим, что было и продолжается в моей жизни. Пошёл 48-ой год семейной жизни с моей Сашей, сыном Алёшей, дочкой Олей и теперь внуком Даней, и, слегка противореча, верней, отойдя от обобщения Льва Николаевича, замечу, что наша семейная жизнь была и счастлива по-своему.
И общение со многими незаурядными личностями, независимо от их образа мыслей, амплуа, общественного статуса; и сочиняемое для души, тем более в последние двадцать лет - в интеллектуальном дневнике; и, конечно, чтение - вероятно, относительно немногого из накопленного человечеством, так же, как с живописью в разных музеях посещаемых городов, и самими городами, и отчасти меломан - и теперь ежедневно ставлю по старинке пластинки на проигрыватель с классической музыкой из фонотеки, насчитывающей несколько сот грампластинок, приобретаемых в середине прошлого века. Но неравнодушное приобщение к миру науки и техники пришло совсем не сразу, как, может быть, для некоторых учёных - вера в Бога - размышления об этом не здесь. Правда, ещё в 30-е годы того же XX века, как и многие советские подростки, запоем читал выписываемый для меня журнал "Техника - молодежи", постоянным автором которого я стал спустя тридцать лет. Но в студенческие годы научные и технические дисциплины рад был сдать хоть на тройку. Правда, в послевоенные годы домашняя библиотека непрерывно пополнялась научно-популярными изданиями, читал более или менее внимательно, и в дальнейшем отдал дань этому жанру - в периодике, как сценарист студии "Киевнаучфильм". До чего было интересно узнавать - как "в землю падшее зерно весны огнём оживлено" - пускает корни вниз, вглубь, в почву, и они выуживают именно те вещества, что необходимы для роста и развития растения, а стебель поднимается строго перпендикулярно к земной поверхности, и отчего своевременно появляются листья, цветы, созревают плоды; и как рождаются атомы в раскаленном чреве звезды; и как необыкновенна обыкновенная вода; и как красители разукрашивают всё разнообразие одежды; и какие поразительные свойства стекла выходят - а древние делали из цветных стёклышек украшения, напоминающие алмазные, рубиновые, изумрудные...
А в начале ХVII века Галилео Галилей через изобретенный телескоп проник в неведомые до этого глубины космоса, а незадолго до этого Антоний Левенгук с помощью изготовленного им лично микроскопа обнаружил также неведомый до этого и многообразный мир микроорганизмов. Познание мира посредством науки - это знамение нового времени, нового для всего человечества, но по-настоящему рожденного и всё больше набирающего силу на европейском континенте, и лишь в последний век-другой на американском и локально - на азиатском. Проблески науки не как систематизирующе-описательной, но доискивающейся - почему таково мироздание и миропорядок - в античную эпоху или в лице таких гениальных одиночек, как Бируни из Хорезма - не в счёт, да и на заре нового времени нельзя сказать, чтобы творческие достижения учёных в постижении движущих сил мироздания были так уж востребованы. Можно не вспоминать о судьбе Галилея, но и великий Кеплер ценился власть имущими больше как астролог, и Ньютон был на подозрении у клерикалов, и последние годы жизни одного из величайших гениев в истории человечества, Лейбница, были далеко не безоблачны; замечу, что моя мировоззренческая субъективно монадология - разве что отблеск одной из граней его миропонимания.
Но я о другом - о преодолении несовместимого с поступью эволюции живого - принципа необходимого и достаточного при достижении данным видом гарантированного продолжения рода на той экологической нише, на которой обосновался, и игнорирования ингибитора уже излишних для эволюции вида творческих рефлексов. Выше показывалось, что такого рода несовместимость в истории человечества у многих народов сникала или проявлялась весьма ограниченно. И, пожалуй, лишь в ХХ веке многие миллионы людей ощутили практическую отдачу от науки - как облегчение их существования - в преодолении скудости пропитания, проблем с одеждой, удобствами жилищ, ограниченности материальных носителей разнообразной информации, и уже в XXI веке эти тенденции сделались всеохватывающими.
Если по примеру древних персонифицировать управляющие закономерности миропорядка, в частности эволюции живого, возникновения и существования сотен тысяч видов растений и животных, и воспроизвести фантастическую дискуссию, как, скажем, в "Фаусте" Гёте - между Богом и Дьяволом - о том, что может статься с Фаустом - как, с одной стороны, всей душой стремящегося познать сущность мира, а с другой - с тем "животным", что самоудовлетворение; и отставляя на десятый план продолжение рода в естественном смысле - при соблазнах предпочтения последнего; - если представить диалог стимулирующего творчески рефлекторного в процессе восхождения видов по лестнице эволюции, и ингибиторного притормаживающего это, как говорилось выше - при достижении оптимального взаимодействия с приемлемой для этого вида экологической нишей, закрепления в ней, итак - такой диалог мне видится примерно в следующем переводе на человеческий.
Назовём ведущих этот диалог - без привязки к символике китайской мифологии, во всяком случае - напрямую: Ян и Инь.
Инь: помнится, говорили мы - сколько там тысячелетий назад - о том, как славно, в общем, прошла эволюция живого на Земле, вымерли, правда, некоторые виды - может быть, отчасти по нашей вине - не смогли приспособить к разным природным катаклизмам, или другие виды доконали. Но обратил я твоё внимание на вид гомо, что сам собой кое-где начал прорезываться сапиенс - ведь ты, Ян, считал что затормаживать творческие рефлексы у гомо преждевременно, не то, что у способных к этому из того же семейства приматов или дельфинов...
Ян: Да, в этом варианте был некоторый риск спонтанного саморазрушения человеческой сигмонады - вследствие преобладания осознаваемого эгоцентризма над внутривидовой сплоченностью - залогом выживания и продолжения рода. И понадеялся, что, присматриваясь к динамике вида, такого негативного можно избежать, когда каждый отделившийся этнический подвид гомо - племя, народность - независимо от численности, на своей обособленной, облюбованной, ими же ухоженной экологической нише благодейственно стабилизуется в рамках необходимого и достаточного для полноценной радости жизни.
Инь: А то, что так не получалось нередко и в сообществе, скрепленном родственными узами...
Ян: ... я это видел - и рад был, что творческий рефлекс взамен генетических связующих вырабатывал общий для определённого сообщества гомо разветвленный язык, выпестованную веру в разумно управляющие силы с привязкой к необыкновенным предкам, божественным ипостасям; соответственными обрядами, обычаями, традициями, и восхитительное разнообразие по ряду параметров образующихся при содействии сапиенс этнического, лишь относительно сигмонадного - обнадёживало...
Инь: И я отдавал должное этому очередному или внеочередному плоду эволюции живого на планете, и уповал на сапиенс как противодействие Дьяволу, что по монадным законам при несовместимости образующих сигмонаду, беспощадно её разрушает. И подвиды - уже не единая сигмонада, случалось, выживали один другого с насиженных мест.
Ян: Бывало такое… И в дочеловеческом?
Инь: Более агрессивная серая крыса повсеместно выжила черную; паразитируя при человеке, может, переняла от него и такое...
Ян: Но после всех войн на протяжении ряда веков - от родственных до глобальных - разве у сапиенс не должен был возобладать рефлекс самосохранения? Или н?чало для них, до людей, может, подсознательно, доходить, как до того, чей творческий рефлекс смолоду позволял создавать шедевры искусства или подлинные научные открытия, - к старости перебирает удовлетворенно наработанное за годы, понимая, что и больше ничего стоящего не достигнет, да и этого хватит с избытком.
Инь: Высказанное тобой - где-то между пожеланием и констатацией происходящего. А я свое дело знаю - не первый, и даже не стотысячный вид живых существ лихо притормаживал при достижении им приличной жизнестойкости, по принципу необходимого и достаточного. И для гомо сапиенс настала пора, и, если хочешь, выложу свои козыри, назову характерные симптомы. В сознании подавляющего большинства жителей Земли утвердилось: в общем в мире для меня всё ясно - что к чему и зачем - в научной или религиозной картине мироздания и миропорядка; и удовлетворение рефлекса любознательности обеспечивается приобщением к загадочному, непостижимому, мистическому. И если нечего ждать ошеломляюще нового и в науке, и в литературе, и в искусстве достаточно накопленного за века, и наготове дивиденды с этого духовного богатства в полузакрытых сокровищницах - подбрасываемое ежедневно новенькое - каждому по вкусу, легко перевариваемое.
Ян: Ну, Инь - право, не ожидал, что к обязательному после окончательного формирования любого вида - консервированию его сущности по принципу необходимого и достаточного для существования в приемлемой экологической нише, - для затянувшейся истории с гомо, особенно гомо сапиенс с буйно распускающимися творческими рефлексами, удастся как бы естественным образом ужать растиражированные в миллионах реализаторов творческой потенции - в диапазон усредненно удовлетворяющего едва ли всех необходимого и достаточного завершающей фазы господства гомо сапиенс на одной из подходящих для появления живого и его эволюции планетке...
Инь: Надо ли напоминать, что у застывшего при достижении оптимального взаимодействия с подходящей для него экологической нишей, допустимо проявление у особей как-то учуявших возникновение новых возможностей в иной экологической нише - тех творческих рефлексов, что в конечном счёте приводят к образованию вида, стоящего на следующей ступени экологической лестницы - по восходящей, и пока на ней, этой высшей ступени обосновался именно гомо сапиенс, и вроде вознамерился сам организовывать ступени повыше.
Ян: Догадываются ли и самые проницательные представители рода людского - что происходит во всеобъемлющем вселенском информационном океане - Окине, и каким образом, какие волны, брызги этих волн, как "искры Божьи" одаряют способностями или гением - по аналогии с огнём, что горит, когда вокруг в атмосфере кислород - востребованностью в такую-то эпоху, у такого-то народа.
Инь: И по моим наблюдениям пламя из иных "Божьих искр", озаряющее таящееся во мраке неведомого - для пораженных этим современников, или нередко потомков - выродилось в массы блуждающих огоньков, сменяющихся очередным в несколько затхлой атмосфере востребованности.
Ян: А мне всё же видятся для человечества варианты миропостижения и высшей совместимости со вселенским...
Может быть, перенесясь в наше время и оглядываясь на ряд прошедших веков, один из библейских пророков облек бы свои сообщения о судьбах человеческих в такую форму. А если мысленно устремиться в глубь времен - в эпоху плейстоцена? Тогда уже у наших далёких предков были изготовленные ими обточенные каменные орудия - сейчас пара таких перед моими глазами в моём домашнем "миниретро" музее в шкафу; и в тот каменный век в северном полушарии бродили стада мамонтов. Как известно, они вымерли - по обоснованным версиям - от изменения климата и - или вследствие усиленной охоты на них этих самых наших предков каменного века. В отличие от слонов мамонты были покрыты густой шерстью - может ледниковый период уж настолько пронял холодом; а как же укутывались наши первобытные предки. Не смогли приручить мамонтов, как вероятно позже слонов на юге, в Индии, но видимо исхитрились устраивать для гигантов глубокие ямы-ловушки. Представил, как по непривычно посуровевшей земле уныло бродят, наверное уже одиночные мамонты, но изначальный для всего живого рефлекс радости существования заставляет их до последнего надеяться на то, что добредут до своей земли обетованной.
И, может быть - это моя осуждаемая даже близкими старческая привычка под девизом "худший вариант" - и в этом опусе подобно библейским предкам, извергать мрачные пророчества,- проецируя даже на финал этого, XXI века или с конвульсивным продолжением - отдельные личности вроде вышеобрисованных последних мамонтов - в закоулках глазурной цивилизации - вчитывающихся в Гомера, Свифта, Льва Толстого, Пастернака; восхищающихся искренне и глубоко пусть и совершенными репродукциями Рембрандта, Репина, Сезанна; слушающих неоднократно Баха, Бетховена, Рахманинова; вдумывающихся в потаённое за словесной оболочкой - у Лао-Цзы, Платона, Лейбница - имена из тех, что первыми пришли в голову - вероятно, у меня неспроста. И, слава Богу, мне посчастливилось в жизни пусть хоть урывками, выборочно, случайно - но душой приобщиться к этому нетленному.