ФЕНОМЕН ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СТРАХА

Прежде всего - как понимать в контексте дальнейшего изложения авторского подхода к данной проблеме слова или термины в заголовке очередного опуса (и словом "опус" обозначаю, подобно музыкальному произведению, отдельные свои печатные плоды размышлений). Итак, феномен - по определению новейшего словаря иностранных слов:

"I. Необычное, очень редкое явление... 2. В философии всякое явление, постигаемое при помощи органов чувств - в противоположность ноумену, постигаемому разумом..." Так постулировал Иммануил Кант. В каком же значении предполагается рассматривать то, что определяется как феномен? В первом - как присущий в определённом понимании лишь виду гомо сапиенс, в отличие от всех прочих живых существ. И во втором, но с анализом причин и особенностей этого феномена в человеческом бытии.

Дефиниция слова "страх" по привычке берётся из "Толкового словаря" Даля. "Страх - страсть, боязнь, робость, сильное опасение, тревожное состояние души от испуга, от грозящего или воображаемого бедствия". Как водится, в этом словаре приводятся производные от корневого слова, отражающие в языке происходящее в жизни людей.

"Страх Божий, благочестие, боязнь греха" - я бы определил, как совесть, контролируемая высшим законом человеческого общежития. Или "Иная вера со страхом, иная с любовью". "Слепой страх напал на всех - паника". И - такое разное, как "страшный суд", "страшно дорого", "страховка".

Некоторые примеры в той же словарной статье "Страх" заставляют задуматься. "Должник стращает, что и вовсе не отдаст, коли понукать станешь" - такая вот психологическая коллизия. "На барыню по ночам страшливость находит, не знает куда деваться" - не случайно здесь "на барыню..." "Стращать молодую, обычай: отец и мать встречают её в худой одежде, в вывороченных тулупах" - как интересно было бы узнать - может, этнографы и докопались - происхождение и значение такого обычая. "Грозно, страшно, а без царя нельзя" - комментарии к этому в другом месте. "Страшным-страшно на смерть глядеть" - и о страхе смерти у человека - особо. А что можно сказать об этом: " Кто обмирал и был на том свете, тому под большим страхом запрещено говорить три слова (неизвестно какие)"? В наше время появляются свидетельства возвращающихся к жизни после констатации клинической смерти, но сохраняется ли при этом, возможно, как-то обоснованная тайна загробного, потустороннего мира... Но и это тема во всяком случае вне данного опуса. Закономерен вопрос: почему именно "человеческий страх"? Разве не видно каждому из нас - чего боятся живые существа: как скрываются тараканы в темь, когда ночью вдруг зажигается свет; как, заметив, почуяв лису или человека сворачивается в клубок ёж; как удирают лани от хищных зверей; как, наконец, по известной поговорке - собака боится палки? Да, инстинктивная реакция на потенциальную опасность унаследована человеком от "братьев меньших", однако у нашего брата произошла существенная трансформация - рефлексия, обусловленная как осознанием собственного "я", так и включением в ту или иную общественную структуру.

То, что за многовековые периоды эволюции живого на Земле сотни тысяч видов живых организмов - от бактерий до слонов и китов выживали, свидетельствует об оптимальной реакции на опасности, что подстерегали их в местах обитания. Конечно, чрезвычайные природные катаклизмы могли пагубно воздействовать на существование отдельных видов; то же можно сказать об экстремальных влияниях человека: необычайно эффективные орудия охоты; разрушение природной среды обитания; ухудшение качества воды, воздуха, почвы, различных экологических аспектов, - чему заложенные генетически противодействия ряда видов не в состоянии противостоять.

В отличие от дочеловеческих тварей, опасения человека уже базировались не только на инстинктах и рефлексах, даже условных. О последних: нашкодивший кот после совершенного нередко прячется, ибо помнит, что может последовать взбучка. Или собака, более или менее дрессированная, не делает недозволенного, опасаясь неизбежной расплаты за нарушение норм поведения. Собственно, то же довлеет над поступками человека, и не в этом ли подоплёка вроде бы непостижимого для Канта "морального закона внутри нас", совести, или для верующего представления о том, что "Бог всё видит". Увы, такого рода, можно сказать, условный рефлекс оказался слабоват, чтобы абсолютно и для всех сделаться безусловным, но ниже об этом детальней.

Человек научился обращать себе на пользу и тo, чего боялись его предшественники на лестнице эволюции. Скажем, огонь; или волков, приручив их и превратив в послушных собак; одомашнив диких пчел и получая мёд и воск без риска быть ужаленным. Атавистическое отношение к змеям, особенно у представительниц слабого пола, преодолевается профессиональными змееловами, получающими целебный змеиный яд, или индийскими факирами. Далеко не всякий вид фауны, впрочем, как и флоры мог в сравнительно сжатые сроки расширить экологическую нишу, свою - осваивая территории с иными, тем более весьма отличными от прежних климатическими условиями. Однако в этой борьбе за существование для этнических подвидов гомо возникали угрозы иного плана.

У человека появился страшный враг - человек, тот, кого не на шутку следует страшиться. Люди из чужого племени - могут напасть, если есть чем поживиться или, чтобы устранить возможных конкурентов в господстве над местными богатствами - словно взял этот тезис из оценки ситуации в Киеве и на Украине в 2008 году, а не во времена доисторические. Но человеческие сообщества всё более уходили от своего рода семейного стада с оптимальной численностью в него входящих, как в нечто автономное. Бурно распространяющийся по всей планете род людской, такой неоднородный и на уровне индивидов, не говоря уже об этнических особенностях, частично утрачивал выработанную естественной эволюцинй гармонизацию внутривидовых взаимоотношений, и это определяло трансформацию и общественных структур, и подсознания, и сознания гомо сапиенс.

Если для всего дочеловеческого живого - гибнуть - означало, прежде всего, уменьшить шансы продолжения рода, как главного смысла собственной жизни; таким образом, страх смерти диктовался, в основном, только этой причастностью к выживанию своих; если таковое и было частично унаследовано и проявляется доныне, - то для гомо, тем более гомо сапиенс, уже вырисовалось - что можно в этой личной жизни приобрести и потерять. И это преобразило роль страха для человека более или менее разумного, и уже очень многое определяло, повторюсь, в сознании, подсознании, поведении едва ли не всех людей на свете.

Страх смерти - неизбежной, тем более преждевременной, таковой, может быть, и в глубокой старости - существенно дополнился страхом потери того, что сопровождает жизнь человеческую - и родных, и здоровье, и богатство; и положение в обществе, притом объективно не такое уж значимое, можно сказать, для счастья, то есть для достаточной удовлетворенностью жизнью, неповторимой и неподвластной исключительно слепому року. И ещё человеческая ипостась страха - не смочь, не успеть приобрести то, что может сделать жизнь содержательней - каким образом - это уже зависит от индивидуальности, характера, способностей, устремлений данной личности.

В общем, исходя из таких посылок, можно рассматривать различные аспекты проявления категории страха, как одной из определяющих жизненные установки и судьбы как индивидов, так и отдельных групп людей, подпадающих под вычленение из прочих по признакам этническим, социальным, религиозным, отклонений от нормального - стимул к сплочению. При этом проявляется не столько эффект коллективного противостояния доминирующему, господствующему в данном обществе, как правило, большинству, сколько оптимизации выживания "второсортных". Беда в том, что эти люди бесправны, даже когда официальные законы этого не предусматривали, и, тем более, если "второсортность" была прописана в правовом поле, как теперь выражаются. Самое страшное, что в таких условиях унижения воспринимались как должное, причём традиционная безнадёжность такого положения лишь изредка могла вызвать явные вспышки недовольства.

После таких высказываний первым делом, как пример наиболее выразительный, приходит на ум история еврейского народа, многовековая, с библейских времен. Нет нужды напоминать: об изгнании евреев из Испании в Средние века, из России в царствование Елизаветы, позже - особо из Москвы; о положении евреев в Германии в ХVIII веке - ранее об этом говорилось в одном из моих опусов; но добро бы только это - а кровавые погромы: от гетманства Богдана Хмельницкого вплоть до XX века на Украине; Холокост с воцарением фашизма в Германии и его экспансией на оккупированные территории. Полноправными гражданами евреи стали в Англии лишь два века назад, и затем в других странах Европы, в США изначала, а в России только в результате февральской революции 1917 года.

Я задумывался над тем, какой отпечаток наложило почти извечное пребывание евреев в диаспоре; так же как, скажем, на жителей небольших островов, таёжных лесов или на горцев - среда обитания, на цыган кочевой образ жизни, на переселенцев в Америку открывающиеся возможности, как и на их черных рабов с африканского континента. Между прочим, полагаю, что этническое равноправие приходило в отношении и вышеназванных не вследствие, в первую очередь, успешной борьбы за равные права, а как оптимизация назревших структурных преобразований общества, так же, как вытеснение феодализма капитализмом, или социальные преобразования в развитых странах Европы и Северной Америки или социализма китайского нынешнего образца.

Возвращаясь к евреям в диаспоре - избавление от постоянного страха, объективно достаточно обоснованного - мало ли какие беды могли обрушиться на них в любом месте и в любой момент - именно оттого, что они евреи - вызрело даже не из осознания, но убежденности до глубины души - в том, что всё на свете творится неспроста и по непостижимой воле Божьей. Потому следует радоваться той жизни, которая есть, и, может быть, сделается лучшей у потомков, и они, потомки, должны воспользоваться такой возможностью в полной мере. Вообще-то фаталистическое отношение к судьбе, на мой взгляд, оправданное, пусть с оговорками - об этом я писал, и это особая тема; но такое отношение в большей или меньшей степени присуще "человеку Востока", недалеко ушедшему от патриархальности при относительной зараженности цивилизацией и независимо от интеллекта, образованности, даже характера, однако у евреев такого рода "искры Божьи", может быть, сильней нацелены на то, чтобы, разгораясь, освещать пути в неведомое грядущее.

Как говорится, трудно переоценить вклад евреев, пусть одаренных, в мировую культуру, науку, особенно нового времени. Вероятно, совокупность исторических совпадений сделала этот народ в определённом смысле "богоизбранным", но я предпочитаю эту "богоизбранность" в моём понимании экстраполировать на всё человечество, и поясняю - что имею в виду. Осознанный человеком неизбежный свой уход в небытие - на каком-то этапе развития столкнулся с доминантой всего живого на Земле - продолжение рода, и выход из этой коллизии гомо сапиенс, именно сапиенс - нашелся в реализации творческого потенциала, такой возможности эволюции - на высшие её ступени - передачей потомству уже не только генетической информации. Наверное у каждого народа это реализуется по-своему - его гениями и талантами.

"Нет, весь я не умру...", однако "но не хочу я, други, умирать, я жить хочу, чтоб мыслить и страдать...", - связь между тягой творить то, к чему у тебя талант, призвание, или даже просто трудиться - не подневольно - неявная. Более того: человеку творческому могут быть присущи не только обывательские страхи, но: насколько создаваемое им адекватно представлению в наиболее совершенном воплощении того, что вызрело в душе; или - понято ли, принято ли - читателем, слушателем, зрителем, коллегами из мира науки, философии, друзьями и любимыми... Но это, пожалуй, особый - благотворно-действенный аспект феномена страха.

Может быть, нынешнее неудержимое стремление миллионов людей на планете, грубо говоря, хоть как-то "засветиться" в какой-либо области, где могут проявиться их способности - такой себе отголосок страха - уйти в небытие, безвозвратно, как угасшая звезда в космосе в потустороннюю "черную дыру"? Й человеческий феномен страха, разнопланового, сдаётся мне, в наше время выходит на первый план. Несчастья, и самые ужасные, "достают" любого смертного, как бы знатен, богат и уверен на вершине общественной иерархии он ни был. Страх подчиненного: неудовольствие, капризы начальства - придирки, несправедливое лишение должного заработка, повышения по службе, увольнение, оскорбления, сексуальные домогательства, если ты симпатичная особа женского пола; одним словом, зависимость от начальства, полагаю, изощренней, чем для рабов или крепостных; отсюда и страх неопределенности, ожидание худшего.

Но и начальство, даже самое высокое, не гарантировано от, мягко говоря, неприятных сюрпризов: коварства окружения, саботажа повелений, болезней, семейных передряг, а то и покушения, свержения конкурентами, утраты авторитета и популярности, и действительные или мнимые симптомы такого рода бедствий способствуют поселению страха в душах. Смешно, безусловно, утверждать, что для нормальных людей эти страхи так уж отравляют существование, но всё же в разной степени влияют на душевное равновесие. Но нередко они, эти страхи, маскируются под всевозможные фобии: боязнь высоты, малых замкнутых пространств, пауков, мышей, скрытых ядов, многолюдья, коварства лиц противоположного пола, темноты, чужеземцев, лекарственных препаратов... У связанных с современностью фобий родословная уходит в глубь веков - у всех народов и персонифицированные ипостаси нечистой силы, от которой, впрочем, можно защищаться - заклинаниями, амулетами, обращением за помощью к колдунам и священнослужителям - предшественников нынешних психотерапевтов.

Феномен бесстрашия "во имя" - в сущности то же унаследование от "братьев меньших" - продолжения рода, своего рода, для человека - характерной неповторимости этого рода, отраженной в религии или косвенно трансформированной в идеологии. Таковы спартанцы при Фермопилах, Жанна д'Арк, Тарас Бульба, Тиль Уленшпигель, Александр Матросов, Николай Гастелло и многие тысячи защитников отечества в годы войны с фашизмом. Но может ли человек вообще начисто абстрагироваться от страха, как скажем от боли? Строки замечательной поэтессы, прошедшей фронт, Юлии Друниной: "Я только раз видала рукопашный, раз наяву. И тысячу - во сне. Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне".

В начале смутных 90-х годов Друнина покончила жизнь самоубийством, и отнюдь не из-за какой-либо личной драмы, о чём свидетельствуют предсмертные высказывания. Это, я бы назвал, страх высшего порядка, страх пророческий. Самоубийства, как следствия отчаянья, - предельная форма страха - впереди только худшее, и только так можно от этого уйти, - такое свойственно исключительно человеку, даже не далёким нашим предкам, но по нарастающей к нынешнему XXI веку. Всегда ли оправдано такое мрачное и безвыходное виденье самоубийцами своего будущего, или по пословице "у страха глаза велики" - и в словаре Даля малоизвестное продолжение этой поговорки - "да ничего не видит"?.. Но - не видит просвета для себя или для своих собратьев и потомков - когда страх преодолевается "во имя"... То, что я обозначил как "пророческий страх" - также "во имя" - того грядущего, которое застилается от большинства людей будничной суматохой, текущими заботами, хлопотами и мимолётными тревогами.

Но какой настоящей трагедией оборачивается страх в переливах многогранного бытия - тут, как обычно, обращаюсь к Пушкину, к его "Маленьким трагедиям". "Скупой рыцарь". "Тут есть дублон старинный... вот он. Нынче вдова мне отдала его, но прежде с тремя детьми полдня перед окном она стояла на коленях воя. Шёл дождь, и перестал, и вновь пошёл (не удержусь - как много значит в этом контексте эта строчка, слова, которые каждый из нас мог сказать между прочим), притворщица не трогалась; я мог бы её прогнать, но что-то мне шептало, что мужнин долг она мне принесла и не захочет завтра быть в тюрьме". Страх заставляет делать выбор между изнемогающими от голода детьми и слабой надеждой, что как-нибудь обойдётся.

Но и для Барона естественный страх бесценности собственной жизни сметается иллюзорностью потенциальных возможностей всевластия в получении любых земных радостей. К слову - а современные нувориши, реализуя свои прихоти - обладания разными видами роскоши, сменяющимися, в основном, плотскими наслаждениями, властью - далеко ли ушли от Скупого рыцаря, разве что не задумываются о том, как их потомки безрассудно "расточат" нажитое. Страх владеет Пушкинским Сальери - что его детища - в музыке - будут сметены в Лету созданиями Моцарта; а Моцарт на вызов "Черного человека" - предрекающего кончину земной жизни, отвечает "Реквиемом". Страх Дон Жуана - утратить лидерство в завоевании женских сердец, на самом деле, как по-моему, в отличие от иных знакомых мне ловеласов, количество соблазненных представительниц женского пола никак не переходит в качество, в то драгоценное, что вкладывалось в слово "любовь".

Наконец, "Пир во время чумы". "Есть упоение в бою, и бездны мрачной на краю, и в разъяренном океане, средь грозных волн и бурной тьмы, и в аравийском урагане, и в дуновении Чумы. Все, все, что гибелью грозит, для сердца смертного таит неизъяснимы наслаждения - бессмертья, может быть залог! И счастлив тот, кто средь волненья их обретать и ведать мог". Признаюсь, в свое время я не мог понять глубины этих Пушкинских строк - а они о преодолении страха, как проявления подлинной свободы. Сальери после того, как услышал сыгранное Моцартом, воскликнул: "…Какая глубина, какая смелость и какая стройность!" - именно та смелость, которой недоставало Сальери - сковывал страх эволюционного консерватизма, принципа "необходимо и достаточно", - который ни обезьянам, ни дельфинам не позволил сделаться "сапиенс" по-человечески, но сквозь который прорвались Гомер, Свифт, Рембрандт, Галилей, Пушкин, Бетховен, Лев Толстой, Эйнштейн, Пастернак, Андрей Сахаров…

Речь идет о бесстрашии творцов, открывающих новые устремления духа человеческого. Зато - об этом могу судить лично - и по тому, что сделалось доступным в документах и воспоминаниях - до какой низости доводил в нашей стране страх людей - и которым было что терять, и - которые унижались, подличали, лицемерили, когда не так уж много могли на этом потерять или приобрести. Еще раз - ссылка на "такое было время" ложна, а теперь, в другое время… Сказанное в наименьшей степени касается простых тружеников - рабочих в промышленности, крестьян - подневольных в какой-то мере в колхозах, и еще более зависимых от властей ныне на Украине, например. Но во все времена были люди, которым внутренняя свобода позволяла быть бесстрашными в отношении к атмосфере нетерпимости к инакомыслию - в плане религиозном, идеологическом, научных догм. Это бесстрашие выражалось в творчестве, но и бросало прямой вызов властям предержащим.

Сошлюсь на предыдущие мои опусы, где говорится о естественной эволюции гомо сапиенс, этнических подвидов, и реализации в ходе этого процесса творческих возможностей тех, в ком "искра Божья" стимулируется также эволюционной востребованностью, проявляющей себя закулисно. И дар предчувствия унаследован от "братьев меньших", не основанный на достаточном информационном фундаменте и разумном анализе. Подробнее я останавливался на этом в связи с проблемой стрессов, этапов их развития, в том числе начальном - с обратной проекцией из возможного или вероятного грядущего. Возможно ли вообще такое - ведь наука не даёт этому мало-мальски внятного объяснения, хотя опять же в предыдущих писаниях я приводил неоспоримые, чуть ли не документальные свидетельства сбывающихся пророчеств.

Кажется, в последнее время, в последние годы, пытаясь посмотреть на себя, как говорится, со стороны, я опровергаю возможность необъяснимого страха, категорически - не за себя, своё благополучие, здоровье, тем более успехи - какие уж там успехи - высказать бы успеть то, что приходит в голову, может, и бред какой; но - за своих родных - жену Сашу, детей Алёшу и Олю. Они обычно не со мной, и я надумываю разные тревожные ситуации, в которые каждый из них мог вляпаться. Наверное, у меня такая старческая фобия, но размышляя о судьбах человечества даже в наступившем веке, вижу мрачноватую перспективу, снова-таки не исключено - такова метаморфоза старческой фобии эдакого финта.

Тем не менее, попробуем в этом разобраться без предвзятости. С первых шагов своего вхождения в мир человеку пришлось сталкиваться с гораздо большим числом, можно сказать, неизвестных - с перевода на язык действительности из математики, - чем существам дочеловеческим, полагающимся на реакции генетических программ или на отработку условных рефлексов. Выводы о предстоящем, к примеру, о наступлении весны или осени, разливе рек, перемене направлений ветров, миграций сухопутных и водных тварей - человек научился делать на основании многолетнего опыта, в том числе предков; астрономических наблюдений, арифметических действий, повторяющихся примет - и внешних и самочувствия, а также - интуиции. И оба направления, будем говорить - научное прогнозирование на любых уровнях - от древнеегипетских земледельцев до современных солиднейших футурологических учреждений, и - пророчества, основанные исключительно на интуитивном виденьи грядущего - развивались параллельно.

Перечитываю "Путешествия Гулливера", и лишний раз убеждаюсь, как злободневно-вечны мысли и образы, созданные гениями; и при желании каждый, кто не гонится за сомнительным свеженьким, но вчитывается, вслушивается, всматривается в духовно-нетленное, с удовольствием найдёт не одно, а множество подтверждений вышесказанного, и сможет прокомментировать это с высоты, а лучше - с отдаления дня нынешнего. Из "Путешествия в Лапуту". "Большинство лапутян, особенно те, кто занимается астрономией, верят в астрологию, хотя и стыдятся открыто признаваться в этом". Давно минула эпоха Кеплера, астронома и попутно астролога, и теперь раздельно служат науке тысячи астрономов и обывателям - также тысячи астрологов.

Из описания посещения Гулливером Лапутянской академии можно сделать поспешный вывод о снисходительно-презрительном взгляде автора "Гулливера" на науку в целом, однако саркастические стрелы направлены против "прожектёров", предполагающих воплощением своих технических идей в жизнь, "осчастливить человечество". Надо отдать должное - примеры "изобретений" - один другого нелепей и комичней: извлечение солнечных лучей из огурцов, превращение льда в порох, постройка домов, начиная с крыши, замена шелковой нити паутиной, применение клизмы как универсального лечебного метода, составление содержательных текстов посредством устройства по принципу датчика случайных чисел - сочетаний отдельных букв. А ещё профессора языкознания предлагали "сократить разговорную речь путём сведения многосложных слов к односложным и упразднения глаголов и причастий..."

Что касается последнего - то как бы порадовались лапутянские языковеды, послушав в Киеве разговоры большинства молодёжи! Но - спустя века мы вправе представить всерьёз метаморфозы прожектов лапутянских чудаков. Ну, не солнечные лучи из огурцов, но атомная энергия из урана, холодных кусков металла; не превращение льда в порох, а получение динамита; нити шелкопряда заменяет синтетическое волокно; некоторые строительные технологии предполагают начинать строительство домов, заполяя каркас "с крыши"; я лично большой поклонник очистительных процедур именно клизмой; современная литература порой превращается в бессвязный "поток сознания", а уж автор этих строк ещё как этим грешит...

Осмеянию Свифт подвергает и, так сказать, космические страхи обитателей воображаемой страны. "Лапутяне находятся в вечной тревоге и ни одной минуты не наслаждаются душевным спокойствием, причём их треволнения происходят от причин, которые не производят почти никакого действия на остальных смертных. Страхи их вызываются различными изменениями, которые по их мнению, происходят в небесных телах. Так, например, они боятся, что Земля вследствие постоянного приближения к ней Солнца со временем будет всосана или поглощена последним; что поверхность Солнца постепенно покроется коркой от его собственных извержений и не будет больше давать света; что Земля едва ускользнула от удара хвоста последней кометы, который, несомненно, превратил бы её в пепел... Вследствие страхов, внушаемых как этими, так и другими не менее грозными опасностями, лапутяне постоянно находятся в такой тревоге, что не могут ни спокойно спать в своих кроватях, ни наслаждаться обыкновенными удовольствиями и радостями жизни".

Несчастные и озабоченные совсем не тем, что требуется для нормальной жизни, лапутяне, и под стать этому их Академия, о которой выше шла речь. И ещё ведь: " В этих заведениях профессора изобретают новые методы земледелия и архитектуры и новые орудия, и инструменты для всякого рода ремесел и производств, с помощью которых, как они уверяют, один человек будет исполнять работу десятерых; в течение недели можно будет воздвигнуть дворец из такого прочного материала, что он простоит вечно, не требуя никакого ремонта; все земные плоды будут созревать во всякое время года, по желанию потребителей..."

Через несколько десятилетий после написания этого на родине Джонатана Свифта началась промышленная революция, и плоды развития науки и техники во многом превзошли вроде бы бесплодные мечтания лапутянских профессоров. Напрашивается вывод: напрасно великий сатирик обрушивал язвительные стрелы на учёных, допустим, даже с приставкой "псевдо", однако и впрямь на учёное сословие. Гулливер посещает процветающее поместье вельможи Мьюноды, который "не будучи человеком предприимчивым, продолжает действовать по старинке, живёт в домах, построенных его предками, и во всём следует их примеру, не заводя никаких новшеств". Одним словом, нападки на потуги науки и техники облагодетельствовать человечество, улучшить условия существования миллионов людей на Земле, по убеждению Свифта, бессмысленны, бесплодны и даже пагубны.

Задумаемся: а так ли не прав этот, по моему мнению, основоположник того, что теперь именуют антиутопиями, миров, в которых человеческая личность настолько девальвируется, и счастье его подгоняется под обеспеченное содержание домашнего животного?.. Кипят игрушечные страсти в кукольной Лилипутии; и то же поражает узнающих о наших нравах благородных великанов, хочется добавить - духа; и много ли надо, чтобы люди проявляли себя как йеху... Это донельзя утрированно, но сгущенные краски не исказили главное.

Люди добрые! Впрочем - какие вы - добрые? Угомонитесь! Задумайтесь - чего вы хотите и за счёт чего собираетесь улучшать своё существование! Кому повезёт - за счёт собратьев - подданных или, для Британской короны - миллионов туземцев в Азии и Африке - не так ли? Лучше наверное - за счёт легиона неодушевленных помощников благодаря развитию механики, химии, энергетики - жить станет легче, может быть, намного легче, но - лучше ли - в полном значении этого слова, зачастую толкуемого превратно?

В этом, должно быть, пафос настоящей гуманистической "третъеспиральной" составляющей: от Библейских пророков и философии древней Индии, Китая до призывов Иисуса, холстов Рафаэля, музыки Иоганна Баха, поэзии Пушкина, творений Льва Толстого... А как же наука и техника - нешто лишь усугубляет разрыв между благостным человеческим бытием и царством ненасытных желаний? Нет, я благоговейно преклоняюсь перед подвижниками и служителями науки во все времена - вместо всемогущего повелителя, Всевышнего - мне и всему человечеству открывается - каким образом нечто достигает изумительного совершенства. Для меня, надеюсь, не только для меня - основополагающие принципы монадологии, совместимости монад в сигмонадах любых уровней, и - человечества на его пути.

Но не сбиваемся ли мы, люди, с единственной надёжной тропинки у отвесной горы впритык над пропастью? А тревоги учёных в начале XXI века гораздо обоснованнее, чем лапутянских - можно считать, современников Свифта - три века назад. На, казалось бы, широких дорогах прогресса просматриваются - не сказать непредвиденные и возможно непреодолимые прёпятствия. Прежде всего - оскудение природных ресурсов: нефти, природного газа, отчасти каменного угля, как основ энергетической базы; истощение запасов добываемых полезных ископаемых; нехватка пресной воды; нарастающий дефицит пищевых продуктов для возрастающего населения планеты; наконец, всё это сопровождается резко усиливающимся экологическим неблагополучием.

И тут одна надежда - на ту же науку, уже не прожектёрскую, но как и доныне воплощаемую во вполне реальные достижения во всех областях жизни людей. В частности, в области вооружения, к нашему времени -эффективнейших средств массового уничтожения - хоть целых городов, а то и стран. А во что может вылиться "конфликт цивилизаций"?.. Так что может противостоять этому, мягко говоря, негативному? На заре человечества у разных народов возник культ предков, с осознанием их роли не только как биологических продолжателей рода. Но со временем этот культ от ритуальных захоронений трансформировался в эстафету памяти в мифологическом обрамлении, и приобретая с веками уже более явственные реальные черты с подтверждением их дошедшего до потомков духовного наследия, - в эмоциональном что ли плане сдвинулся в сторону культа потомков.

В дочеловеческом мире всё ограничивается следующим поколением, и только: рыба-самка выдала тысячи икринок, самец напустил молоки, а дальше - выживайте; немногие виды животных заботятся о новорожденных несколько месяцев, не говоря уже лет. Совместное проживание, скажем, в обезьяньем стаде нескольких поколений никак не выделяет между особями степень родства. Единое племя, где все кровные родственники; сплоченный клан - такое или осталось в прошлом, или сохраняется, главным образом, в государствах Востока, преимущественно в провинциях, - возобладали иные формы межчеловеческих связок. Но при значительном увеличении средней продолжительности жизни замечена любвеобильность бабушек и дедушек к внукам, а то и к правнукам.

И пережившим и воспринявшим драматические недавние века и трагический двадцатый, поневоле приходится задуматься: а каким образом я могу способствовать более счастливой жизни правнука? И не случайно мрачные картины грядущего как откровения представали вплоть до апокалипсиса пророкам ещё в библейскую эпоху. Но люди, миллиарды людей на белом свете - разные, даже очень - по ряду параметров личности. Для кого-то по примеру "братьев меньших" - если вдруг есть возможность нажраться не только досыта, но и сверх того - сколько влезет и сколько можно закопать про запас; а для других - как-то прожили сколько-то без особых потерь, а там - "даст Бог день, даст и пищу". Для третьих - во главе угла самореализация при более или менее внятном признании определённых заслуг, успеха, поощрение - желательно в СМИ. И, как во все века, находятся люди творческие в том отношении, что обладают обостренным интуитивным чутьём ветров, доходящих до них из будущего.

И это не просто тревожные дуновения, но призыв как-то повлиять на настрой идущих по непроторенной, полной опасностей, дороге человеческой истории - каждого народа и каждого гражданина. Нет, не набором мрачных предсказаний - этим уже повзрослевшее человечество не напугаешь - видали всякое, и сказки о конце света уже не для нас, и увещевания в духе всеобщей любви принимаются с оговорками - дескать - как гражданин законопослушный и добропорядочный таким образом проявляю своё расположение к ближним и дальним - что ещё требуется. И нечего пугать меня тем, что может будет даже в этом веке, а может и не будет...

Вся надежда на людей из будущего. Только сразу - ни чуточки фантастики, инопланетян, "параллельных миров" - но в рамках монадологической логики. Допущение, а, если угодно, постулат: любая сигмонада, объект определённого уровня сложности, состоящий из отдельных частей, образуется в соответствии с единственно возможным для более или менее длительного существования заранее выверенной совершенной структурой, взаимоотношениями составляющих, свойствами и возможностями. Это относится к образующимся в космосе, в звездах атомам, и самим звёздам, и всему живому - вирусу, верней, одной из разновидностей вирусов; муравью - каждому из сотен видов; человеку - не только с этническими разновидностями, но и особенностями каждой личности.

Пускай повторяюсь, но напоминание нелишне в данном контексте. И снова об эволюции живого - на основе предыдущего при реализации возможностей возвышения по эволюционной лестнице - с большей свободой выбора в различных ситуациях, что способствует жизнестойкости особи и продолжению рода. Для гомо сапиенс уже эти возможности значительно расширились благодаря памяти опыта поколений сверх генетической, и возникновению у отдельных индивидов возможностей - способностей, таланта в той или иной сфере - пополнять и укреплять информационную компоненту - "третьеспиральное" - по тому же принципу эволюции живого - делать данный вид вполне жизнеспособным в его экологической нише, но, вероятно, не без того, бывали и тупиковые ветви эволюции.

Так вот - вся надежда на эту закваску в душах тех, кому контуры будущего - а я ранее пробовал разъяснить, как это складывается в Окине - всеобщем информационном поле - доступны хотя бы для неосознанного формирования и реализации творческого потенциала, - подстраиваются под воплощение построения оптимально-выживающего в таких контурах, которые проецируются из будущего, как единственно приемлемые для существования человеческой сигмонады. Так же, как воплощаются - по Платону в сегодняшнем моём понимании "идеи" атома углерода или урана, галактики, Солнечной системы, амёбы, земляники, муравейника, стада обезьян определённой породы - каждой сигмонады, рождающейся во вселенной и способной существовать - сколько отпущено судьбой.

И по-моему, по-монадному - всё будет зависеть от совместимости человеческих монад - отдельных людей и сигмонадных образований - этнических, социальных, религиозных, корпоративных, творческих - в общечеловеческой сигмонаде. Если метафорически это борьба между Добром и Злом, то - между связующими эти монады - сигмонады - какими разъяснялось ранее, и - разрушающими эти связки.