ЗАГАДКИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ СИГМОНАДЭту статью не следует рассматривать в отрыве от предшествующих моих писаний. Однако нелишне напомнить некоторые основополагающие положения. В контурах общей монадологии собственно монадой считается в достаточной степени автономная сущность, для которой и в языке, обиходном или научном, находится соответствующее определение, слово. Например: элементарная частица - электрон или протон; атом - водорода или углерода; молекула - воды или индиго; образование в космосе - звезда, галактика, комета, планета, её спутники-луны; представители мира живого на Земле - вирус, амёба, земляника, берёза, лягушка, слон. Наконец - каждый из миллиардов людей во всех странах планеты нашей.
В свою очередь, любую из монад, начиная, возможно, с элементарных частиц, образованных из бесконечно малых субстанций вакуума, но это отдельная тема; итак, любую из монад можно рассматривать как сигмонады, то есть состоящие из одинаковых или разнородных монад, как то: атомы из элементарных частиц, молекулы из атомов, галактики из множества различных звёзд; так же и многоклеточные организмы, сообщества животных или людей. Нелишне здесь напомнить и о монадологических принципах: неукоснительном воплощении необходимого и достаточного для более или менее продолжительного существования в определённой сущности, с оговоркой в соответствующих условиях; обязательной совместимости монад, составляющих сигмонаду.
Для последующего приложения монадологических концепций к некоторым аспектам человеческих взаимоотношений нелишне напомнить и об особой роли отдельных монад, входящих в сигмонаду, в качествах, возможностях и судьбах последней. Впрочем, и это многократно и различно иллюстрировалось на страницах "Ранней ягоды" и других моих опусах. Так же, как повторялись вопросы, на которые и современная наука не даёт убедительных ответов.
Наука нового времени, в отличие от предыдущих веков, из, так сказать, описательной превращается в аналитическую, то есть на основании безусловных фактов, экспериментов обнаруживает причины и взаимосвязь явлений, и в этом немало преуспела в самых разных сферах, вплоть до гуманитарных.
Проблема образования сигмонад вроде бы синонимична понятию самоорганизации, но что стоит за этим термином, каковы причины объединения, причём в однозначные комбинации - монад в сигмонады - далеко не ясно. По законам природы? Пускай автор этих строк обратится в любознательного и допытливого школьника, задающего каверзные вопросы учителям. По каким законам протоны и нейтроны обязаны сходиться в ядре атома, причём поровну, а соответствующее число электронов располагаться на условных орбитах, и на тех, что на орбитах внешних, возлагается миссия проявлять химические свойства элемента? А как углеродно-водородные парочки додумались до бензольного кольца, а только углеродные атомы воспользовались при геологических процессах в верхних слоях планеты со сверхвысоким давлением, чтобы до воцарения жадных людей затаиться алмазами?
И ещё придирчивей звучали бы вопросы, адресованные биологу, может даже и не простому преподавателю в школе, но учёному со званием и авторскими монографиями. Как возникли столь совершенные "кирпичики жизни" - живые клетки, и самостоятельные, скажем так, монады - образующие многоклеточные виды флоры и фауны? Не перебором же проб и ошибок, по-опарински, о чём подробней говорилось в "Ранней ягоде". Ранней ягоде - землянике, которая, и тут повторюсь, как-то прознала - какой ей становиться - с яркими, вкусными, ароматными ягодами, включающими твёрдые семена - гарантия привлекательности для лесной живности, и таким образом с помётом последней расселения повсеместно, где климат не слишком холодный или жаркий. Что привело к воплощению в такой сигмонаде? А что уж говорить об органах чувств, их эволюции - по каким законам? Пускай фактор естественного отбора, но ведь было бы из чего отбирать наиболее приспособленное к жизни в окружающих условиях...
А вообще об условиях - изначальных во вселенной. Ничего бы не было, если бы не то, что в доступности человеческому мышлению представляется как: пространство, время, энергия, материя, информация, гравитационные и антигравитационные силы, и ещё известные и неизвестные взаимодействия вышеназванных категорий между собой, как показала и теория относительности, взаимосвязанных, И в таком выверенном антихаосе - потенциальные возможности рождения монад, сигмонад, существование которых во времени при относительно неизменных окружающих условиях зависимо от упорядоченной внутренней стабильности. И весь фокус в том, чтобы структура и функции монады, сигмонады именно это максимально обеспечивали. В этой связи снова тот же вопрос: откуда при своём рождении та или иная монада - атом, небесное тело, живые клетки, образующиеся в первичном океане, новые виды растений и животных знали загодя - какими надлежит стать для надёжного существования в данных условиях?
Если - какой должно быть монаде - загодя просматривается - далеко не всегда наукой - сквозь монадологический "магический кристалл", для неживых абсолютно, как, скажем, для тех или других прозрачных и непрозрачных кристаллов, с учётом условий рождения, то в живом наследственные генетические комбинации допускают вариантность, тем разительнее, чем выше данный вид вознёсся по эволюционной лестнице одухотворенности, свободы действий в реализации возможностей, мобильности психики. Словом, по аналогии с тем, что в литературе называют обратным переводом, с одного языка на другой, затем наоборот,- от формул законов природы, известных науке, к их воплощению в действительность, то на каждом этапе "обратного перевода" неизбежны всяческие "почему?" - именно так происходило в пространстве и во времени - при образования атома углерода, о чём подробно рассказывалось ранее, и при развитии дуба из желудя или человека до преклонных лет; и закулисное руководство существующим - я на этом настаиваю, хотя и так ясно - информационным полем, всеохватывающим (подобно гравитационному) следует признать как данность.
Такая "данность" - у каждого из нас, живущих; информационное поле, связующее наше тело, все многие миллионы клеток, и сознание, память, мышление; это внутреннее информационное поле мы и без религиозно-мистической подоплёки вправе назвать - душа; не станем теперь рассуждать о том, как такая душа покидает тело во время сна согласно верованиям древних или нынешних тибетских буддистов; или навечно переселяется в мир иной уже по представлению концепций мировых религий. В данной статье мне бы хотелось углубиться в проблему взаимодействия межчеловеческих информационных полей между собой.
Казалось бы, ответ прост: посредством языка, членораздельной речи, жестов, поз, мимики, даже элементов костюма, как атрибута самовыражения. И - взгляда - в буквальном смысле. В "Ранней ягоде" не одна страница посвящена этому феномену, и в дальнейшем в том, что я читал или наблюдал в жизни - подтверждение, как действенности этого "языка" взгляда, так и отсутствия каких-либо на научной почве свидетельств материальности, даже волнового характера этого феномена. Как и бессловесный гипноз, достоверные проявления телепатических возможностей, феномен взгляда указывает на особые формы взаимодействия локальных информационных полей между собой. Оставляю в стороне связь этого с тем, что по моему убеждению является Окином - безграничным и всепроникающим океаном информации в масштабах вселенной.
Особую сферу представляют многосторонние, так сказать, неуловимые информационные контакты между людьми, между собой связанными более или менее случайно. В 1895 году вышла книга французского психолога Гюстава Лебона "Психология народов и масс". Позже Зигмунд Фрейд в своей работе "Психология масс и анализ человеческого "я" пишет: "Я предоставляю слово самому Лебону. Он говорит: "В психологической массе самое странное следующее: какого бы рода ни были составляющие её индивиды, какими бы схожими или несхожими ни были бы их образ жизни, занятий, их характер и степень интеллигентности, но одним только фактом своего превращения в массу они приобретают коллективную душу, в силу которой они совсем иначе чувствуют, думают и поступают, чем каждый из них в отдельности чувствовал, думал и поступал бы. Есть идеи и чувства, которые проявляются или превращаются в действие только у индивидов, соединенных в массы".
В духе науки нового, новейшего времени Фрейд не удовлетворяется описанием явления, пусть и свежим, проницательным наблюдателем, но уже "по-фрейдистски" анализирует или доискивается "почему?" и "каким образом?" После цитаты из Лебона его комментарий: "Мы берём на себя смелость прервать здесь изложение Лебона замечанием: если индивиды в массе образуют единство, то должно существовать что-то, что их связывает, и этим связующим веществом могло бы быть именно то, что характерно для массы..." Ключ к пониманию того, что же происходит с массой людей, с толпой, когда явно, когда не совсем, Фрейд предполагает в "бессознательном", когда оно, как, скажем, во сне затмевает осознаваемое восприятие действительности.
В одном из предыдущих своих опусов я приводил соображения учёного, психиатра Бехтерева, высказанные в начале XX века, о том же, психологии толпы, с акцентом на тех, кто этим пользуется. Абстрактно-обобщенно: взаимоотношения между отдельными людьми-монадами и человеческой сигмонадой - в масштабах от семьи до этноса. Особо выделяет Бехтерев роль возбудителей толпы, в том числе пламенных ораторов, подстрекателей, демагогов, хотя таковое не обязательно для возбуждения коллективного единодушия, как, например, в концертном зале, или на стадионе, или когда на сцене театра замечательные артисты, а то и в томительно долгих ожиданиях в очередях, аэропортах при задержках авиарейсов. По Фрейду именно в таких ситуациях наиболее ярко проявляется "коллективное бессознательное".
Напрашивается мысль, что не захваченный такой психической стихией индивид, по Фрейду же, в основном действует как бы сознательно, разве что даже неврозы из раннего детства, а по Юнгу и архетипы далёких предков неосознанно, существенно могут влиять на представления и поступки человека. Вероятно, чтобы углубиться в этот феномен и постараться понять его суть и роль в жизни людей, следует обратиться к дочеловеческим истокам этого. В сообществах живых существ подобный коллективизм на разных этапах существования закреплен генетически. В муравейнике или в пчелиной семье подобная "душа улья" правит абсолютно. Не уверен, что учёные натуралисты могут представить неоспоримую фиксацию какими-либо приборами информационных связей между особями в случаях особенно экстраординарных ситуаций, так же наверное, как и косяков рыб разных пород, стаек воробьев, перелётных птиц в ходе миграций, овечьего стада.
А какова вообще доля бессознательного, скажем, в моей жизни? Несколько перефразируем: что на протяжении, допустим, будничных суток не контролируется сознанием? Вечер, ещё не поздний, но и глядя на телеэкран глаза слипаются - машинально (у Пушкина в его время ещё нужно было добавить "как говорится") готовлю постель ко сну, и обычно вскоре возникают не контролируемые сознанием сновиденья. Раннее утро, и весной ещё темно - но пора вставать, проделывать гигиенические операции, принимать положенные пилюли, завтракать... На много ли больше в этих эпизодах принимает участие моё сознание в сравнении, скажем, с сознанием очень далёкого предка, гомо, даже ещё не сапиенс? Существенна ли при этом роль атрибутов цивилизации? Предположим, моему правнуку подобные процедуры станет подсказывать и подсовывать компьютерный робот - чем тогда будет занято мышление моего потомка?
Однако для меня, как для неработающего пенсионера, наступает время получения желанной информации: по радио, с телеэкрана, от музыкальных произведений - по старинке с грампластинок, при чтении газет, журналов, книг авторов, что моложе меня, и что постарше на век, на ряд веков. Переживаю - услышанное, увиденное, прочитанное, всё это поочередно вызывает в душе удивление, раздражение, досаду, злорадство, восхищение, нечто непередаваемо трогательное из прошлого вплоть до детства, да и какие-то мысли - порой кажется оригинальные. И опять же - в сущности - насколько мое индивидуальное сознание и осмысление мира возвысилось над сознанием, допустим, возвращающегося домой Одиссея, постигающего по-своему то, что встречается на долгом пути?
Одним словом, как обозначил в недавней своей работе "Варвар или мыслитель", и я в большей части своего сознательно-бессознательного бытия - преимущественно "варвар", и так продолжаю неторопливо описывать свой день - уже в независимой Украине, в XXI веке - в обстановке данного окружения и очередного века человеческой истории. Шаг за шагом, как у Марселя Пруста, прослеживаю жизненные пути, но это уже иные шаги - в буквальном смысле, на многолюдном тротуаре, и я, как и сотни встречных и попутных пешеходов, рассеянно следя глазами за этими потоками, никого даже не задеваю - чётко срабатывает координирующая нервная система, регулируя мышцы ног; так бессознательно наладилось возникшее в XX веке в мегаполисах явление расчлененной и почти никак не связанной между собой толпы. Такого рода изоляционная отчужденность в новое время характерна для обитателей многоэтажных домов; пассажиров общественного транспорта, метро; посетителей супермаркетов; в меньшей степени в местах развлечений и отдыха.
Личный автомобиль подкрепляет иллюзию независимости от "толпы", и водители, как и пешеходы, ухитряются, как правило, несмотря на массы и скорости своих авто, избегать столкновений, хотя тут значителен риск возникновения так называемых нештатных, экстраординарных ситуаций. Условные островки личной свободы в смутно осознаваемых условиях несвободы, в каком-то смысле не менее сковывающей, чем встарь раба или крепостного. Рассматривая особую роль каждой монады, входящей в сигмонаду, её влияние на проявляемые свойства, возможности, судьбы своей сигмонады, нельзя не отметить, что проявлений по-новому в сравнении с дочеловеческим - человеческого "я" в широчайшем диапазоне - от безусловного максимально добровольного послушания до крайних форм самоутверждения, самовыражения.
В предыдущем абзаце может показаться чересчур скачкообразным переход от амплуа автолюбителей до рассуждений о проявлении свободы. Между тем, на мой взгляд, все дело в возможности распоряжаться по собственному усмотрению тем, что, так сказать, работает на меня, удовлетворяет мои потребности - материальные и духовные. Если говорить о технике - то начиная с копья, весла, прялки, огнива, одежды, очков, письменности и так далее, кончая на сегодня - тем же личным авто, персональным компьютером, телевизором, мобильным телефоном. Власть - не только над подручной техникой, но - посредством социального статуса, должности, титула, богатства, а также авторитета, деспотической демагогии и конечно - реализации влияния своих творческих возможностей.
Эти возможности я бы рассматривал в самом расширительном плане: от возможностей стяжателя, авантюриста, садиста, диктатора, донжуана, склочника до возможностей реализации своего таланта музыкантом, изобретателем, учёным, поэтом, спортсменом, воспитателем, проповедником, целителем - всё это в большей или меньшей степени относится к мужчинам или женщинам. Весь этот спектр потенциальной и фактической реализации таких и других возможностей с неоднозначными моральными оценками отражается в литературе, искусстве, философии, особенно нового времени, и определяющие по моему предыдущему опусу - "Варвар или мыслитель" - освещают лишь определённый аспект сущности той или иной личности.
Вслед за Львом Толстым я готов считать "Записки из мёртвого дома" Достоевского исключительным произведением, намного выше написанного им - романов, повестей, разве что особняком стоит "Дневник писателя", но в художественной литературе этого писателя отголоски вынесенного из "Мёртвого дома" - о том, что есть человек во всём его многообразии, и это не могло не задевать душу благоустроенного человека Запада. Думается, для мыслящего читателя после внимательного прочтения этой книги не было бы нужды внимать моим писаниям, переводящим на язык аналитических абстракций то, что столь ярко, отчётливо показал Фёдор Достоевский в жанре по-нынешнему документальной прозы. То, насколько именно человек, гомо сапиенс способен приспособиться порой к совершенно невероятным условиям существования, оставаясь при этом в своей основе таким, каким рожден на свет Божий.
И всё же я отваживаюсь рассматривать всевозможные проявления человеческих сущностей в контурах монадологической модели бытия, становления монад и сигмонад - по принципам эволюции, то есть стремлении к образованию их с максимально возможной степенью свободы в монадном понимании и вновь возникающими свойствами.
И пишущий эти строки, как и мириады живых существ на планете Земля, не может не подчиняться естественным законам бытия, в том числе приводящим к образованию сигмонад, целенаправленной эволюции, начиная с зарождения жизни в первичном океане. В ходе многомиллионнолетней эволюции возникали сотни тысяч новых видов животных и растений, причём с новыми качествами - более совершенными органами чувств, более развитой управляющей нервной системой, средствами информационного общения с сородичами, потенциальной приспособляемостью к освоению подходящей экологической ниши.
И не специалисту - биологу, но и школьнику ясно, что на эволюционной лестнице живых существ, представителей флоры и фауны - скажем, на высшей ступени относительно папоротника находится роза, тем более береза; и так же улитка относительно инфузории, а дельфин в сравнении с предыдущей. Судя по археологическим данным проявившие себя как вид гомо по образу жизни, изготовлению пускай примитивных орудий труда, охоты, а также - одежда, членораздельная речь - намётки всего этого уже ставили таких наших самых далёких предков на той же эволюционной лестнице выше человекообразных, остановившихся в своём развитии. Следующая стадия эволюции - рождение гомо сапиенс, неравномерно, как уж отмечалось в моих опусах, в разных подвидах - этнических группах.
Следует напомнить и о том, что характерной особенностью при переходах видов живого на высшие ступени - разброс индивидуальностей с отклонением от среднего, особенно как фактор оптимальной организации общественных животных - опять-таки например в стае обезьян или волков, или крыс - против строжайше регламентированных структур муравейника или пчелиного улья. Такой эволюционный принцип - внимание! - продолжает, может, по нарастающей действовать и у гомо сапиенс; отчасти это ответ на "почему?" - но не на непостижимое, пусть пока,- отчего - в ту или иную эпоху, у того или другого народа, гении, таланты - опять же - в той или иной, чем дальше, тем многообразней - сфере деятельности.
Парадокс, на мой взгляд, в том, что этот феномен рассматривается, как проявление "сознательного" в отличие от "бессознательного", течение которого в человеческой жизни я начал иллюстрировать на собственном опыте, и продолжаю прерванное. Когда и как началась и продолжилась моя сознательная жизнь? Ну не восемьдесят лет назад, когда я был молокососом в буквальном смысле слова. Семейное предание сохранило первое или одно из первых проявлений моих сочинительских способностей. Наверное запомнились малышу начальные слова популярного тогда городского романса "Стаканчики гранёные..." (где увидишь нынче такие?). И я как-то изрёк в присутствии взрослых: "Стаканчики гранёные упали со стола, газетчики кричали "Вечерняя Москва!" Согласно довоенному "толковому словарю" под редакцией Ушакова "газетчик - уличный продавец газет" и лишь с пометкой "разг. фам." - то есть разговорное, фамильярное - "Газетный сотрудник, журналист". Разве что, в каких то литературных произведениях, мемуарах запечатлён образ тогдашнего продавца газет на улицах Москвы...
Стоит ли прикидывать - сколько строк, стихотворных и прозаических или печатных листов я перенёс на бумагу за десятки прожитых лет, тем более какая, сравнительно небольшая часть из них опубликована в печати или нашла отражение в радиопередачах, трансформировалась через сценарии в учебные и других жанров кинофильмы. Наверное, всё-таки поменьше, чем у профессиональных писателей, сценаристов, и неуместно соотносить количество и качество, скажем, Александра Дюма и Льва Толстого, Вильяма Шекспира и Александра Корнейчука; и возможно написанное мной до "Ранней ягоды" - для домашнего употребления, а после - для того читателя, который захочет понять, как видел мир Божий обыкновенный гражданин XX века из СССР, а на склоне лет - во вроде бы "незалежной" Украине.
Не эта ли область - творческая - воплощение "сознательного", а не "бессознательного" - в заурядной будничной суматохе и тем паче под влиянием гипнотическим - массы, толпы? Отступим на шаг назад в истории эволюции, даже до истории человечества - к нашим "братьям меньшим" - животным, в том числе домашним, которые имеем возможность наблюдать и как-то анализировать их поведение. Как свидетельствуют кинологи, разные породы собак различаются по характерам, агрессивности, интеллекту, если угодно. Я уже вспоминал Чеховскую Каштанку, о которой дрессировщик восторженно восклицал: "Талант!" - и впрямь она быстро усваивала без нередко жестоких методов дрессировки - какие трюки выполнять. И, между прочим, её порыв к бывшим хозяевам - к голодухе прошлого от обеспеченной теперь жизни - поступок бессознательный или сознательный?
Не так ли в душе людей, живущих не в своём государстве, в диаспоре вдруг пробуждается своё, национальное - ко мне лично это вроде почти не относится - но рассуждения на эту тему могут завести далеко от направления размышлений о другом. Заслуга Фрейда, как учёного, и его последователей, думается, в основном, в том, что как в физике наука нового времени выявила такие движущие силы взаимодействия между - не удержусь - монадами, - гравитация, субатомные, так и в жизни людей существенную роль играют подспудные факторы, необъяснимые с позиций - даже относительной свободы воли - "так захотелось", "чего-то испугался", "почему-то пристрастился", "не в настроении", "совершил нелепый поступок", "поддался влиянию"... - всё это распространяется и на представительниц условно слабого пола.
Я уже писал, что великий учёный, физиолог Иван Павлов - где-то я вычитал - строго запрещал своим сотрудникам выражения типа "собака решила", "собака захотела", "собака полюбила" и тому подобное - нет, исключительно врожденные и условные рефлексы стопроцентно управляют подопытной тварью. Однако зоопсихологи также с научной точки зрения на вопрос "Думают ли животные?" не дают однозначный ответ, то есть допускают, что в некоторых ситуациях руководствуются чем-то сверх врожденных и условных рефлексов, внимают не только диктаторским инстинктам. Приверженец монадологии объясняет это так: в определённых ситуациях у некоторых особей данного вида реализуются скрытые возможности; но не аналогичные ли в сущности вещи приводили в конечном счёте к формированию по принципам эволюции - новых видов, с более совершенной физиологией, органами чувств, нервной системой?
По-видимому тот же монадно-эволюционный принцип захватил подвиды гомо и гомо сапиенс: пробуждение и реализация в соответствующих условиях у отдельных индивидов дополнительных возможностей существования на высшей ступени эволюции, но уже преимущественно за счёт "третьеспирального", творческого. Доступность информационной переимчивости сородичей и обратная связь с акцентом на востребованность, пусть неравномерно - у разных народов и в разные эпохи, но способствовали ускоренному развитию, подобно ускорению свободного падения по закону Ньютона, можно считать для человечества - не падения, а возвышения, пускай с набирающими силу оговорками.
Но если всё на свете происходит по законам природы, в том числе не условно монадным - самоорганизации разных уровней сложности материи с новыми свойствами сигмонад, возможностями, степенями свободы в монадном разумении, то вправе ли мы говорить о происходящем вне или сверх этих законов? - Прямо скажу, что имеется в виду - то, что считается свободой воли - поскольку, в отличие от всего дочеловеческого мы, люди, дескать способны действовать, тем более мыслить сознательно... Получив такой парадоксальный вывод от какого-то чудака - автора этих строк - здравомыслящий да ещё к тому же официально признанный учёный господин воскликнет: а как же?! Нешто я всего лишь в сущности такой же "мыслящий тростник", как и тот, обыкновенный, что растёт себе на речном берегу, неизменный из года в год, из века в век? Правда, сравнили бы не с жалким тростником, а хотя бы с умной собакой или котом - это ещё куда ни шло...
Что ж, приходится и начинать с себя самого, и продолжать, благо, перешагнув девятый десяток лет, есть на что оглянуться, притом по возможности беспристрастно. Описывал я выше свои нынешние спокойные будни, похожие изо дня в день, но в жизни моей бывало очень и очень разное, так же, как и, пожалуй, большинства людей моего поколения в СССР, у каждого по-своему. Может быть, мои еврейские гены взывали к максимальному законопослушанию, хотя в истории - трудно сказать - моего ли народа - это отнюдь не гарантировало защиты от гонений разного рода, впрочем, за годы советской власти независимо от национальности всех населяющих СССР, и в орбите стран социализма - народов. Правда, относительной индульгенцией от начальственного неудовольствия с далеко идущими последствиями могла быть лишь особая лояльность, верноподданность, готовая исполнить и самые сомнительные с моральных позиций требования и даже пожелания начальства.
Но, может, не столь информированность через разветвленную сеть спецорганов, осведомителей, сколь, так сказать, звериное чутьё безоговорочно преданных "партии, вождю и учителю" - отличало, вычисляло потенциальных инакомыслящих, неважно, что про себя, без каких-либо поползновений открытых протестов. Не буду повторять то, о чём писал подробней, но ряд эпизодов моей биографии свидетельствует, что я подпадал под категорию подозрительных, тех, которых следует держать "под колпаком" - во избежание антисоветских - в широком понимании выбрыков. Другое дело - насколько таковое могло быть проявлением своего рода свободы воли, полностью осознаваемым личностью - в этом смысле можно сказать - творческой?
"Но как мне быть с моей грудною клеткой, и с тем, что всякой косности косней. "Итак, о себе. В школе, как и в институте, учился без рвения; то, что заинтересовывало - писание сочинений на заданную тему, отдельные разделы математики - давалось легко, остальное - неважно, если сдам на тройку. Как работник государственных учреждений - заводов, проектного института, техникума, киностудии, как журналист - я был достаточно добросовестен, старался выполнять то, что положено, что в моих силах и способностях. Будет ли обидно, если не какого-либо персонажа из сочинений Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Чехова, а себя самого в этих амплуа сравню с запрограммированными "мёртвыми душами", "игрушечных дел людишками", тусклыми виновниками, идеальными "совками", или в лучшем случае с дрессированными цирковыми животными, что выступают на арене не без удовольствия?
Моя, если угодно, во всём таком - скажем, сознательная свобода действий сводилась к большему диапазону выбора в меняющихся задачах и ситуациях. Это не моя заслуга, как и соответственно: бобра-строителя, волка-охотника, соловья-певца, комара-кровососа, навигатора некоторых видов рыб или перелётных птиц, но преимущество гомо сапиенс от природы. Думается, такого плана, рефлекторного с эмоционально-интеллектуальной окраской были у меня встречи с теми, кто встречался на жизненном пути, а с представительницами прекрасного пола - от платонической влюбленности до интимной близости - тем более. Как правило, с интересом вникал в то, что требовалось для написания заказных журналистских материалов, сценариев учебных и сходных по жанру фильмов.
Но, наверное, совершенно необъяснимо - почему вдруг рождались у меня такие вот стихи, фантастические рассказы, даже эпиграммы - почти моментально, необдуманно, можно сказать, безо всяких усилий, разве что с последующими правками, вариациями, и то сознание в этом участвовало так же, как органы чувств в определении: красиво, мелодично, вкусно, ароматно, приятно на ощупь.
Контроль со стороны сознания, анализ мышлением, осознание или осмысление происходящего, совершаемого и совершенного с возможностью оптимизации своей реакции и её воплощением - можно так сформулировать, а можно иначе: через "я" личности преломлением направляющего бессознательного. Но что такое - это, будем говорить, "коллективное бессознательное"?
Не торопясь, снова обратимся к абстрактным постулатам монадологии в моей интерпретации, с подтверждением их фактическим материалом. Начать можно с первичных, так сказать, монад - именуемых физиками - элементарных частиц. В статье о них в новейшей энциклопедии говорится: "Число частиц, которые называются в современной теории элементарными, очень велико". Век назад - несколько считанных, впрочем, пока это весьма запутанная для науки сфера познания - и чем отличаются друг от друга, и какие из них в сущности сигмонады. Яснее с атомами - около сотни разновидностей в таблице элементов, и у каждого элемента ярко выраженные особенности, свойства, возможности. Здесь уместно задать вопрос о судьбах монад, об их взаимоотношениях с феноменом времени, который наше мышление выделяет в особую категорию бытия.
Повторим: стабильные атомы вечны, пример - извлеченный из земли золотой самородок, неизменный миллиарды лет. Атомы нестабильных элементов рано или поздно распадаются, об этом подробней говорилось в "Ранней ягоде". Сигмонады - звёзды в космосе - во-первых, среди многих миллионов вряд ли найдутся совершенно одинаковые - по возрасту, масштабам, химическому составу; во-вторых, они не вечны - опять-таки рано или поздно суждено уйти в небытие, неясно, правда, как с возможными планетными системами и тем более вероятными их обитателями, но тут - сюжеты для фантастов. Иные, я бы мог сказать, дополнительные критерии определяют взаимоотношения со временем с периода возникновения живого на планете нашей.
Пульсирующая, эстафетная цепь поколений обеспечивает преодоление недостаточной сопротивляемости органических комплексов разрушительному сопровождению времени. И, наряду с наиболее оптимальным воплощением - по монадно-эволюционным законам - по всем, как говорится, статьям, особей каждого вида и их популяции к обитанию в данной экологической нише, по тем же законам реализовывались потенциальные возможности возникновения видов, стоящих на высших ступенях эволюции - ранее не раз толковалось, что это значит и чем знаменуется. Говорилось также о вариантности - например, десять тысяч видов муравьев, двадцать семь тысяч видов пауков, полтораста - обезьян. Не должно удивлять в этом плане и этническое многообразие подвидов гомо.
Причём - особенность высших витков эволюции - возрастающие различия между видами, принадлежащими к одному семейству, и даже подвидами, а также - следует подчеркнуть - между особями и в одном поколении. Эволюционная причина этому - оптимизация взаимодействия животных сообществ при распределении ролей в обеспечении коллективного существования. В пчелином улье такое жестко запрограммировано: рабочие пчёлы, трутни и т.д. У разных пород обезьян - своя иерархичность, свои функции у каждой особи, способствующие наилучшему продолжению рода. Всё это унаследовано гомо, но у гомо сапиенс наметилось и нечто сверх того.
Произошло следующее: на протяжении тысячелетий подвиды гомо, этнические образования обосабливались, формировались более или менее оригинально; выступали как завоеватели, "пассионарно", или бывали покорены; мигрировали в поисках мирного благополучия, осваивая новые территории; объединялись в государства под эгидой какой-либо нации; по разным причинам могли сгинуть даже на достаточно высоком уровне цивилизации. При этом возможности проявления различных способностей преимущественно в "третъеспиральной" сфере на этом этапе эволюции живого реализовывались на индивидуальном уровне - что, по-моему, имело место, и в дочеловеческом, - и благодаря резко возросшему уровню информационного общения между людьми, внедрялось в бытие каждого этноса - образом жизни, материальной культурой, и чисто "третьеспиральным" - мифами, религией, искусством.
Вышесказанное повторяет тезисно то, что обстоятельней рассматривал и в чём убеждал на страницах предыдущих моих работ-опусов, Теперь - для кажущегося парадоксальным вывода: в развитии рода человеческого продолжают действовать те же эволюционные законы, вероятно так же направленные на утверждение жизнеспособности вида гомо сапиенс, может быть, дифференцированно по отношению к этническим подвидам, верней, с определённой ролью каждой такой национальной монады в становлении общечеловеческой сигмонады, и, согласно моей монадологии - значение, весомость, влияние на возможности и судьбы сигмонады входящих в неё монад различны, весьма различны, но степень этого влияния - как отдельных атомов определённого элемента в молекуле, микроэлементов в жизни различных видов растений, животных, тем паче - разного рода творческих личностей, да и вообще индивидуальностей в судьбах тех, с кем они так или иначе связаны, даже через поколения - устанавливается с изрядной неопределённостью.
На первый взгляд приписать абсолютно всё, что происходит в исторический период с человечеством, исключительно неведомым законам эволюции, взаимодействиям монад и сигмонад на любых уровнях, исключающим свободу воли, сознательную деятельность, в том числе творческую, - представляется совершенно необоснованным, сумасбродным. Как сочетается с таким утверждением всё зло, крайний эгоизм, ненависть к ближнему и другие пороки - разве такое ведёт к становлению общечеловеческого благополучия?
А во что выливаются эти отрицательные - пусть с точки зрения морали - качества, увы, не отдельных индивидов - в деспотизм правителей, издевательства над зависимыми, насилие над личностью, войны, кровавые столкновения иной раз и между родственниками, слёзы несчастных, отчаянье, вплоть до самоубийств... Война всех против всех - это вовсе не о множестве видов живых существ, начиная с микроорганизмов в данном ареале - хищники и их жертвы составляют, думается, сравнительно небольшой процент от вовлеченных в мирное сосуществование. Но разве сегодня для значительной части человечества не ведётся эта самая война "всех против всех" - скрыто напряженная или открыто враждебно-конкурентная за место под Солнцем? Присущая только виду гомо внутривидовая, постулируемая Трофимом Лысенко как универсальная для всего живого - в целях оправдания борьбы с "врагами народа" в СССР при правлении Сталина...
Первородный грех - в переводе на язык науки - гипертрофированный эгоцентризм. Весь вопрос: насколько это новое в ходе эволюции живого на планете угрожает существованию гомо сапиенс? Если по-монадному, то резко возросшее "я" человеческих монад негативно сказывается на судьбах отдельных этнических сигмонад и сигмонады глобальной? Высказанный выше тезис о том, что "борьба всех против всех" в мире животных носит ограниченный характер, должен оговориться, что, скажем, вытеснение из данной экологической ниши родственными видами или подвидами в той же борьбе за существование, как составляющей эволюции, хотя и не доминирующей по вульгаризированному дарвинизму - имело место в достаточно длительных эпохах заселения континентов планеты.
Не перестаю подчёркивать монадную преемственность сигмонад высшего порядка сигмонадами, находящимися ниже на иерархической лестнице - не стану повторяться - по каким критериям. Без намёков на аналогии - характерный пример со знакомыми нам крысами.
Из около семидесяти видов крыс два вида в своей экологической нише предпочли переключиться на паразитирование при человеке. Этой форме существования многих тысяч живых организмов, начиная с вирусов и кончая паразитированием разного рода в жизни людей, посвятил я отдельную статью, но сейчас речь о другом. Первопроходцем в такой роли потайного приживальщика или приживальщицы там, где хозяйничает человек, была черная крыса. Но вслед за этим видом начала распространяться в тех же местах серая крыса, именуемая также бурой, амбарной и пасюком.
В классической "Жизни животных" Альфреда Брема, зоолога XIX века, сказано: "Можно сказать, что у серой крысы гораздо больше выражен характер хищного животного... Сравнивая во всех подробностях строение тела обеих форм, некоторые учёные пришли к выводу, что серая крыса гораздо лучше приспособлена к борьбе за существование в современных условиях, чем черная... В связи с этим, вероятно, стоит и то, что серая крыса скорей переходит в нападение, что серые крысы чаще действуют целыми массами. Черные же обыкновенно ограничиваются только оборонительными действиями..." Короче говоря, почти повсеместно серые вытеснили черных, но обратим внимание на замечание о последних: "Альбиносы довольно часты", то есть белые крысы, которых разводят для лабораторных исследований, экспериментов.
В истории человечества бывали и "великие переселения народов", и не "великие", причём далеко не всегда по доброй воле. И это тоже можно рассматривать, как естественный эволюционный процесс у этнических подвидов гомо, не вдаваясь в моральные оценки. Но и внутри моноэтнических групп и полиэтнических образований индивидуализованная "борьба за существование", заметим, не только и нередко порой не столько нацеленного на личное благополучие, сколько с доминантой, пронизывающей всё живое - продолжение рода, причём уже с переносом акцента на "третьеспиралъное". И это положение хотелось бы расшифровать детальнее.
Вот в этом проявлении индивидуального и кроется, по-моему, гениальная в высшем витке эволюционная спираль. Снова начнём с начала, пускай не с самого - появления элементарных частиц, а с рождения атомов. Монадная задача - каким должен быть атом, чтобы выжить, в самом лучшем варианте - с гарантийным сроком - не больше, не меньше, как в вечности? С таким-то набором этой сигмонады. Определённых составляющих монад в чётко заданной структуре. Правда, уже говорилось, что наряду со стабильными атомами возможные нестабильные изотопы с ограниченным сроком жизни, а после свинца в таблице Менделеева - все такие, разве что у иных период полураспада тысячи и тысячи лет.
Не вечны и звёзды в небесах, зато время от времени вспыхивают сверхновые. Устойчивы молекулы воды, кристаллы алмаза и поваренной соли; и монадная эволюция позаботилась о том, чтобы у каждого рожденного вида флоры и фауны была гарантия наличия питания необходимого для жизни; защита от капризов погоды в данной местности обитания, вооружение органами чувств для наилучшей ориентации этого вида во всём окружающем, снабжением системой от болезнетворных бактерий; панцирем - черепахи, колючками - ежа, жалом - змеи, вонючкой - скунса, переменчивой мимикрией - хамелеона, рогом - носорога, непредсказуемостью метаний - бабочки или таракана, быстрыми ногами зайца, организацией в стаю волков или крыс, ядовитостью или шипами - некоторых видов растений; и, по моему убеждению, всё такое закладывалось изначала, если угодно - "по идее" существования данного вида, как и атомов различных элементов, молекул, кристаллов - не в ходе "борьбы за существование", а по монадному принципу обеспечения максимально возможной жизнестойкости той или иной сигмонады.
Но не просчиталась ли эта монадная эволюция, предоставив столько свободы, вернее возможностей гомо, его переходу к гомо сапиенс? А, может, наоборот, предоставила ему самому - человеку - заботиться своими силами и средствами о продолжении рода? Можно сказать - природа решила по отношению к человеку: ты уже взрослый - можешь уже сам решать и как защищать себя и свой род, и к чему стремиться в жизни. В таком метафорическом представлении стоит заметить, что возможно природа поторопилась - не взрослый, а подросток, который ещё не совсем созрел для ясного понимания своих целей и возможностей и способен натворить немало глупостей и причинить достаточно неприятностей и себе самому.
Здесь снова всплывает проблема теодицеи - не в религиозном плане, но - почему и зачем столько зла во всех ипостасях в человечестве, по крайней мере, в те несколько тысячелетий, когда история относительно достоверно запечатлела происходившее, не говоря уже о том, что творилось в минувшем двадцатом веке на глазах моего поколения. Самое поразительное и ужасное, что нередко проявления зла по отношению к другим не являются вынужденными, ответной агрессивной реакцией на действия или намеренья противоположной стороны, но в крайнем выражении воплощается у хладнокровных убийц даже детей, у наслаждающихся мучениями жертв садистов, я бы отнёс сюда и оголтелых националистов, призывающих к "священным войнам" с инородцами или исповедующими другие, чем они, религиозные каноны.
В словаре Даля "злой - желающий, причиняющий зло другим; вредный, пагубный. О человеке, у кого душа обратилась ко злу, противник всякого блага, добра, порочный, нечестивый; кто жесток, тешась страданиями других". В том же словаре, где коренное слово "зло" - свыше двух сотен производных от него. Не знаю, много ли найдётся в иных землях или вообще в мире людей совершенно незлобивых, но, сужу по себе, неоднократно в жизни злился, может, не без причины, и готов был мстить за несправедливость даже не по отношению ко мне, взрывался от хамства, но возбуждался видя даже на телеэкране лживость и лицемерие, хотя с годами это вуалировала врожденная ирония мышления моего, если можно так выразиться.
Что ж, если за века существования гомо сапиенс народная медицина выискала множество натуральных средств, помогающих в преодолении различных недугов, а фармация нового времени многократно увеличила арсенал лекарственных средств, и рост продолжительности жизни в ряде государств - за исключением части Африканских, ну и Украины в годы "независимости", - тому неопровержимое свидетельство. Не так ли вырабатывается, так сказать, духовно-иммунная система в человечестве против внутреннего зла, приносящего столько неоправданных страданий многим миллионам - в войнах масштабных, и местных, и совсем локальных вплоть до семейных? Остаются ли втуне призывы священных книг, пророков и праведников, истинных гуманистов? Вызревает ли в человечестве понимание необходимости противодействия, притом неоткладываемого - угрозе самоистребления - осознаваемого вследствие истощения природных ресурсов, доступности оружия массового уничтожении и неосознаваемого - неуклонного разобщения, ослабления межличностных связей в человеческой сигмонаде?
Хочется надеяться, что подобно тому, как возможности эволюционного возвышения в отдельных особях трансформировались в восхождение по лестнице эволюции вплоть до гомо сапиенс, и спасительное новое вызревает в душах творческих личностей - не в этом ли заветная благость монадной эволюции для нашего брата? Небольшое отступление относительно вызревающей мысли; продолжу ранее описываемое - из собственного опыта. Было бы слишком высокопарно вещать о посещающем меня вдохновении, но порой, неожиданно вспыхивают свежие мысли, по меньшей мере, мне представляются таковыми, и даже засыпая - кидаюсь записать, чтобы не забыть.
Слабый намёк на то, что наверное происходит в душах настоящих творцов, которых век от века, особенно в новое время, становится все более, тех, что реализуют свои творческие способности во всё больше разнообразных областях, можно сказать, духовных и материальных потребностях миллионов граждан, или - наполнений расширяющихся областей "третьей спирали".
Вновь навязчивый детский вопрос: почему? зачем? - это уже человеческое эволюционное? Но с таким же успехом: почему? зачем? - атомы, звезды, бесконечные галактики, обыкновенная и непостижимая вода, сотни тысяч видов флоры и фауны на нашей крохотной по вселенским масштабам планетке? Так же - почему? зачем столько зла разлито, слава Богу, неравномерно - в душах человеческих? Зла и в таких ипостасях, как немилосердие, равнодушие, нарочитая замкнутость в искусственном мирке мелочных интересов и мыслей, проясняю - неестественном, как у, может, обитателя окраин цивилизации, скотовода или земледельца, которого "сапиенс" не увлекает на тупиковую стезю безличности... Если мы признаем действительность так называемых необычных явлений, не объяснимых ни наукой, ни здравым смыслом; возможность предчувствия, предвиденья будущих событий, - неуместны тут "почему?" и "зачем?", то разве явления Гомера, Библии, Иисуса, Иоганна Баха, Рембрандта, Свифта, Пушкина, Льва Толстого, Ньютона, Эйнштейна... можно продолжать и продолжать - не столь же непостижимы, и если не постичь, то принять как постулат, что только таковы могут быть вехи того, что можно, по-моему, полагать монадной эволюцией, к осознанию которой мы лишь приближаемся...
А все наши восторги и сетования - относительно достижений искусства, науки, техники и - недоразумений и бедствий от семейных до международных, которые непоправимы в прошлом и которые мы бессильны остановить или предотвратить - лишь от непонимания вырабатываемого эволюционно-монадного кода, как ещё недавно незнание генетического оставляло загадкой - что же в сущности управляет судьбой человека, тем, на что он способен, как гений или злодей - во всём диапазоне промежуточных вариаций. Человек естественный доверяет свою судьбу Богу, творческий творит - не задумываясь, почему и зачем, если не избрал амплуа алчного ремесленника и только. Для меня Бог - то, что неотвратимо воплощается по монадологическим законам, пусть очерченным в первом приближении, с безответными покамест "почему?" и "зачем?"… |